Не хочу быть героем. Рождённые на заказ
Шрифт:
– Постараюсь, чтоб взяла.
– Спасибо.
– Пора забыть, Велес, поверь!
– Не произноси это имя! – кажется, это я прорычал. Злость легко выходила из под контроля.
– Майкл? Угу! – Вздох, кивок и она продолжила, – как будет угодно. Я даже могу звать тебя Проклятый, так называют тебя высшие, которым ненавистны другие твои имена.– Её возмущение после обидных слов иссякло, осталось только сочувствие. Она хотела прикоснуться ко мне, но я не позволил. И всё-таки она произнесла: «Прекрати изводить себя».
– Сама
Момент откровенности был неприятен как мне, так и ей. С напускной весёлостью Макош продолжала:
– Такрин… Род просил передать небольшую просьбу.
– Да, что ты?! А я стал думать, что ты пришла навестить старого друга! – задремавшая злость нашла более достойный объект.
– Нужно присмотреть за пареньком.
– Ещё одна пешка в его большой игре?
Я вспомнил, как когда-то другой, глупый парень доверился этому бессмертному, и стал жертвой, принесённой Родом.То было началом моего персонально ада.
– Пойдём со мной…
– Нет.
Мы постояли молча.
– Твою безделушку передам …
Я только кивнул в ответ.
Они с готовностью признали меня равным, только я не пошел с ними, предпочёл смертных. Бывали моменты, когда я пытался быть кем-то полезным: лечить людей, помогать праведным, но раз за разом понимал тщетность моих попыток ушедших множеством душ в тоскливую вечность. А я так и остался между: недобогом которого отвергла любимая или перечеловеком с усовершенствованной памятью, не позволявшей этого забыть.
Глава 2
Под грузом собственных воспоминаний я не заметил, как вернулся в банкетный зал.
– Господин Губернатор, познакомьте меня с вашим необщительным другом.
– Да, да, – губернатор откашлялся. – Рад представить Майкл Бодров, – он поставил ударение на первый слог. Меня считали одним из тех, кто придерживался старой манеры. На самом деле, я никогда не менял фамилию. Затруднительно справляться с обновлением моих виртуальных документов, учитывая срок жизни и эту маленькую слабость, но если для них семейное имя ничего уже не значило, для меня оно оставалось памятью о том, что я когда-то не прожил жизнь обыкновенного парня Миши Бодро'ва.
Очевидно представленная мне алфатина, была танцовщицей, из тех, кто умел работать над собой, и потому её тело было без неестественных излишеств: спортивная, крепкая фигура с многообещающим размером груди.
Я едва кивнул в знак приветствия, чем вызвал её удивление. По их понятиям мужчине уже повезло при знакомстве с представительницами генетического великолепия, и я должен был просто рассыпаться в комплиментах.
– Вы давно живёте в Агидели? – Она цеплялась за Буйвола, но придвинулась ко мне, выставляя грудь.
– Пару лет.
– А где жили раньше?
– Вы интересуетесь, не был ли я в Варберге? Был год назад.
– Как вы узнали, что я из Варберга?
Я промолчал.
– Ну же Майкл,
– Ранний билингвизм проявляется тройственно, в вашем случае отражается в мелодике вопросов, судя по тому, как вы спросили, ваш родной язык немецкий, отсюда я узнаю Варберг, единственный, стопроцентно немецкоязычный город.
– Может в моей семье говорили на этом языке?
– Такой вариант был, но я отказался от него потому как в Федерации вы не долго; немецкий и русский других языков вы не знаете. Учитель говорил с вами на русском, друзья и тренер на немецком, семьи не было. Я уже встречался с клонами для корпорации Russische Unterhaltung. Спецзаказ две тысячи триста девяносто шестого года.
– Он прав, Чеми? Тебе ведь двадцать? – Она потрясённо кивнула.
– Буйвол, кто этот человек? Почему я раньше его не видела?
– Обычно Майкл очень занят, он представитель Совета, путешественник, исследователь и непревзойдённый скептик. Сегодня исключительный случай, когда мы имеем возможность пообщается неформально с такой феноменальной личностью.
– Поверьте, Атакующий сильно преувеличивает мои качества.
– Бросьте, рядом с вами двумя, я просто бездарность, лишённая всяких талантов. Вот Чеми например, настоящий бриллиант.
Я вопросительно поднял бровь, и Буйвол пошёл в атаку:
– Ты должна продемонстрировать свою красоту на сцене, Дорогая.
Она польщённая сделала вид, что растерялась.
– Просим, Чеми, – настаивал губернатор, – порадуй нас своим мастерством.
– О-о-о, но выступление сегодня не обговаривалось, я просто в эскорте.
– Прошу, я уверен наш друг Майкл будет необычайно счастлив.
Ещё немного уговоров и танцовщица удалилась. Губернатор пригласил меня сесть за его стол, рядом с его переполненной тарелкой появилась чистая.
Голограмма цветущего сада в центральной части зала сменилась светом трёх десятков прожекторов, музыка, отдалённо напоминающая микс африканских барабанов и техно, заполнила помещение. Девушка, переодетая, уместней сказать «раздетая» в абсолютно открытый наряд, манящей походкой прошла мимо, остановилась, замерев на четыре такта, манящим движением развернулась, прожгла меня пламенным взглядом и начала движения чувственного танца.
"Ну, да! Не обговаривали?! А костюмчик у тебя всегда с собой?"
Лёгкое, отточенное движение бедром, руки привлекающие внимание к выражению страсти на лице и всё тело словно наполнилось музыкой и смыслом, смыслом который стал понятен каждому. Танец набирал темп, расстояние до меня уменьшалось и к концу представления ни у кого не возникло сомнения, кому она посвятила этот шедевр.
После банкета я возблагодарил за её талант дважды:
– Нужно принять «Дезир», – прошептала она, уверенная, что удовольствие может быть только в таблетках.