Не идеальная я
Шрифт:
– Нам, пожалуйста, сразу бутылку Новой Зеландии, пока мы выбираем еду, – говорит Валера подошедшему официанту. – Или ты хочешь шампанское?
– Давай шампанское! Настроение всеобщего веселья передалось и мне.
Валера со свойственной ему энергичностью и быстротой выбирает подходящее шампанское, а потом и еду. Очень быстро на нашем столе оказываются тарелки со всеми закусками и ведёрко со льдом, из которого официант тут же извлекает тёмно-зелёную тяжёлую бутылку. Хлопок, и пенящаяся жидкость струится по стенке хрустального бокала.
– За нас!
Звон
– Привет, какая неожиданная встреча! Валерка, сколько лет, сколько зим! – это говорит проходящий мимо незнакомый мужчина, едва поравнявшись с нашим столиком.
Валера, увидев его, резко вскакивает и с радостным возгласом тянет правую руку для приветствия. И пока они обмениваются всеми положенными для такого случая словами и ритуалами, я успеваю окинуть взглядом этого мужчину. И его даму.
– Серега! Лариса! Привет! Сколько ж мы не виделись? Как дела?
– Да всё отлично. Внук вот родился месяц назад. Я теперь дед! Лиза замуж два года назад вышла, хотя что я тебе говорю, ты ж на свадьбе был. Вот, родила. Не без проблем, конечно, ей же уже тридцать два. Но сейчас всё замечательно. Ты не представляешь, как мы с Ларочкой в новой роли себя отлично чувствуем. Это ж не ребёнок, которого воспитывать надо, а для радости.
– Да, наш свежеиспеченный дед с ума сошёл. Весь торговый центр скупил. Ребёнок только родился, а игрушки в детскую не помещаются. Давно вы к нам в гости не приезжали. Мы в прошлом году твой день рождения пропустили, но в этом точно будет грандиозный праздник? У тебя же тоже юбилей? Так что ждем приглашения! – это вкрадчивым голосом говорит незнакомая мне дама.
– У нас тоже внук на подходе. К Новому году тоже дедом стану.
– А это чей?
– Мишкин. Он в Германии с девушкой познакомился, и вот. Быстро у них всё получилось. Я её только по скайпу видел. Милая такая, тоже программист, как и мой оболтус.
– Не приедут, значит, папку поздравлять? Раз рожать.
– Нет, если только я к ним слетаю, на внука посмотреть.
– А как крестница? Замуж не вышла ещё? – спрашивает Сергей, а сам украдкой посматривает на меня. Его жена демонстративно повернулась ко мне спиной и отгородила мужа от меня.
– Свадьба мимо тебя не пройдёт. Она вся в учёбе, сидит в своем Лондоне безвылазно, ей не до отношений. Знаешь, у молодых сейчас рано замуж выходить не модно. Им карьеру подавай.
Эта беседа давно знакомых между собой людей так же стремительно заканчивается, как и началась. Обнявшись на прощание и договорившись встретиться, Сергей и Лариса уходят в конец зала и садятся за столик. А мне становится не по себе. Я не сразу понимаю почему.
– Это мой старый друг, сосед. Мы по молодости жили на одной лестничной клетке, потом переехали, но общаться продолжали. Дружили семьями. Его дети выросли у меня на глазах. Он крестный моей дочери. Старшей. Светы.
– Почему ты нас не познакомил?
Пауза повисает в воздухе после моего вопроса.
– Они не знают, что мы с Катей разводимся. Никто не знает. Я не сообразил быстро, как тебя
– Почему ты это скрываешь? И каких разговоров боишься?
– Извини, если я своими действиями тебя обидел, я не хотел. Ты не поймешь.
– Так ты постарайся объяснить, я очень хочу понять, почему ты скрываешь от друзей свой развод?
– Потому что общество, в котором мы вращаемся, – одна большая деревня и слухи расползутся очень быстро. Тут все друг друга знают. Узнают они, узнают их дети. И через десять минут мне раздастся звонок от дочери с вопросом: «Я чего-то не знаю?».
– А старшие дети не знают, что ты год с их матерью не живешь? У тебя сыну тридцать, а дочери двадцать семь. У тебя взрослые дети, и они всё поймут, они ж не маленькие. И как тебе вообще удается скрывать от них раздельную жизнь?
– Ты не понимаешь, дети всегда дети! И наш развод их расстроит. Я им всю жизнь рассказывал про ценность семьи, что это самое важное в жизни. А тут развод. Я, значит, подвёл их. И я, конечно же, скажу им. Точнее, мы скажем, при встрече. Дети приедут в конце декабря, и тогда скрывать дальше не получится. А пока они так далеко, это не сложно. Все ж они сосредоточены на своей жизни и их волнуют они сами больше всего.
– И они не знают, что у тебя есть я?
– Нет.
Осознать эту информацию было непросто. До меня дошло, что за эти полгода нашей с ним совместной жизни я не видела ни одного его друга. Мне не особо было интересно, я сосредоточилась на нашей внутренней жизни. На нашем микромире. И даже не догадывалась, что во внешнем мире всё непросто. Я не знала его коллег. И если так подумать, даже не скажу названия его фирмы. Какая же я всё-таки тупица. Мама говорит, я растворилась в новом мужике, а на самом деле я ушла с головой в свои фантазии, а Валера мне не мешает в них пребывать
– Я понимаю, как это выглядит со стороны. Но всё не так. Я обязательно всем расскажу. Ты должна понять, я не хочу никого пускать в нашу с тобой жизнь. Ты не представляешь, как люди жестоки. Я дорожу тем, что у нас есть. Я люблю тебя и собираюсь прожить с тобой всю свою жизнь. Дай мне время перестроить мой мир под тебя. Под нас.
– На дворе двадцать первый век. А ты ведешь себя, как будто развод – это что-то запредельное.
– Мои старшие дети никогда тебя не примут. Они любят мать. Я не хочу с ними ругаться, но я знаю, сколько будет вопросов. Я оттягивал, сколько мог, понимаю, что скоро разговор случится. Не самый приятный для меня разговор.
– Что значит, не примут? А как они меня должны принять? Это вообще не их дело. У нас с твоим сыном пять лет разницы в возрасте. Я понимаю, как это выглядит для них. Но мне кажется абсурдом год скрывать, что вы разводитесь. И, кстати, не из-за меня. Я к вашему разводу никакого отношения не имею.
– Оля, успокойся, ну что ты начинаешь? Чего тебе не хватает? Семейной драмы? Признания? Мне казалось, что мы счастливы. Я делаю всё, что ты просишь. Почему тебе важно, знают ли мои дети про тебя?