Не искушай меня
Шрифт:
Я чувствую настойчивую необходимость помочь ему исправиться. Я чувствую эту необходимость. Она где-то рядом с моей непоколебимой решимостью, ожидающей, когда я признаю, что хочу быть той, кто согреет его и позаботится о нем.
Макс прав. У меня очень развит комплекс спасателя.
Был субботний вечер, и я обещала сходить с Бруксом в «Манию» еще раз. Мы не часто виделись после того неудачного занятия в группе поддержки. Он принес мне суп и кино, как и обещал, но впервые я почувствовала между нами странные недомолвки.
Он исчез.
— Ничего, — что означало: «Что-то беспокоит меня, но я собираюсь уклоняться от расспросов и просто сводить тебя с ума».
Я не давила на него. Была не в настроении выяснять, что ужалило в задницу Брукса Хамлинса. Если он захочет поговорить об этом — сам все расскажет.
Знаю, что он усердно готовился к зимней сессии и волновался, ожидая ответа на свою заявку в магистратуру. Он часто говорил мне, что на курсах у него высокая нагрузка. Я пыталась убедить себя, что причина его странного настроения заключается именно в этом.
Так почему я совершенно точно уверена, что дело совсем не в этом?
Беспокойство, наряду (одновременно) с необъяснимыми чувствами к Максу, заставило меня почувствовать, что я близка к чертовому срыву. Поэтому испытала облегчение, когда Брукс позвонил и предложил сходить в «Манию». Он вел себя нормально, и мне удалось убедить себя, что мне все почудилось.
С Рене мы старались поддерживать временное перемирие. Вчера вечером даже смотрели какой-то дрянной научно-фантастический фильм перед сном. Мы заключили молчаливое соглашение избегать Девона в разговорах. Благодаря этому напряжение, укоренившееся между нами за последние полгода, слегка ослабло.
Сейчас еще только половина седьмого. Брукс придет за мной не раньше десяти. Надо как-то убить время. Рене валяется на диване, готовясь к зимней сессии. Я разложила все по полочкам в своей комнате и не один раз. Подобрала себе наряд на вечер, моя подготовка к занятиям была давно выполнена. Мне стало скучно, а это необычно. Мне не бывает скучно. Обычно я нахожу чем занять себя, поэтому скука не мой случай. Не зная чем заняться, я присоединилась к Рене в гостиной.
На экране приглушенно мерцали кадры канала Shopping Network, из проигрывателя звучали Led Zeppelin. Я плюхнулась на диван и взяла пульт.
Рене подняла голову и отстраненно мне улыбнулась, а затем снова вернулась к учебе. Приятно видеть, что она сконцентрирована на чем-то, и это не тот, кого нельзя упоминать.
И затем, как будто одна только мысль о нем призвала его, в дверь позвонили.
— Ожидаешь гостей? — спросила я Рене, но она покачала головой. Я встала и пошла через всю комнату, чтобы открыть двери, когда та распахнулась.
Девон не спеша зашел в комнату, неся в руках пакеты полные банок пива; двое его гнусных приятелей следовали за ним. Девон даже не потрудился поздороваться со мной, когда зашел в мою квартиру и поставил свои пакеты
Девон вырвал учебник из рук Рене и швырнул его за диван.
— Время учиться прошло, малыш, — объявил он, плюхнувшись на диван рядом с ней, и закинул ноги на кофейный столик, даже не потрудившись снять обувь.
Его друзья, ни один из которых, похоже, не принимал сегодня душ, схватили стулья, стоящие возле кухонной стойки, и притащили их в гостиную. Каждый вытащил себе по бутылке пива из пакета и, сняв крышки, бросили их на пол.
Рене выглядела нервной и, кажется, была совсем не рада видеть своего парня. Но, конечно же, ничего не сказала. Она позволяет ему занимать ее пространство, диктовать ей время, и решать, что она будет делать в субботу вечером.
Я стояла, слегка разинув рот, не в состоянии поверить, насколько велики яйца этого парня — яйца, которые я была бы более чем счастлива отрезать кухонным ножом для масла.
— Убери ноги со стола, — сказала я ему громким голосом. Девон даже не посмотрел в моем направлении. Когда-то я понимала, почему Рене запала на него. Он выглядит так, словно старается изо всех сил, чтобы выглядеть как очень симпатичный засранец. Но я знаю, что его отношение, вся его сущность, такая же фальшивая, как и кожа, из которой сшита его куртка.
И, несмотря на образ, который он старается создать, я слишком хорошо узнала человека, который скрывается под этой личиной.
Девон Китон из тех парней, кому необходимо относиться к своей девушке, как к дерьму, потому что у него слишком короткий член. Он из тех парней, кто обмочится в штаны, если столкнется с кем-то крупнее себя, но затем развернется и ударит собаку просто потому, что может.
Я наблюдала как Девон и дальше оккупирует квартиру, как его друзья открывают пакеты чипсов и крошки летят на пол. Рене, казалось, замкнулась в себе, ее глаза стали пустыми.
Может быть, именно от вида своей подруги, теряющей какую-то часть своей личности, я была готова взорваться. Или может быть из-за того, что наблюдала, как Девон со своими дружками не уважают наше жилище. Или, возможно, от увеличивающегося количества остатков еды на моих безупречно чистых полах.
Что бы это ни было, во мне что-то взорвалось и я поняла, что если останусь здесь еще хотя бы на мгновение, то не смогу промолчать. Не смогу молча смотреть, как мою лучшую подругу терроризирует ее придурочный парень.
Я посмотрела на Рене, она смотрела прямо перед собой. Я почувствовала злость, грусть и глубокое, выворачивающее внутренности разочарование от ее неспособности постоять за себя.
Я больше не могла это терпеть. Я схватила свое пальто и сумочку и вылетела из квартиры, под звуки смеха Девона и его друзей, звенящие в моих ушах.
На улице дул холодный зимний ветер, и я пожалела о том, что забыла свои перчатки, так как торопилась уйти. Я засунула руки в карманы и подняла плечи, пытаясь защититься от ветра.