Не климат выбирали, а судьбу
Шрифт:
От десерта, любимой домашней выпечки, была вынуждена отказаться:
— Ой, простите, но я сейчас лопну, кусочек торта, если хотите, я возьму с собой, заодно и Галя угощу. Мать подняла на дочь глаза.
— А, что, ты разве не останешься у нас на все выходные, ведь мы завтра собираемся на праздничный обед к Любочке?
Завтра у Русланчика День рождения, мальчику исполняется уже девять лет и малышку ты давно не видела.
— Мама, я неделю не встречалась с Галем, он по мне очень скучает, и я по нему тоже, поэтому сейчас
Мать неожиданно резво для себя, вскочила из-за стола и встала напротив дочери, уперев руки в бока.
— Ну, Николай Иванович, ты слышал, понял, наконец, кого мы воспитали!
Отец сидел пригорюнившись, низко опустив голову над тарелкой.
Мать не унималась:
— У тебя есть в жизни хоть что-нибудь святое, какие-нибудь чувства к своей самой близкой родне или ты окончательно продалась этим израильтонам за временное благополучие, которое надо постоянно отрабатывать, ухаживая за калекой…
— Мама, прекрати, я больше подобных слов от тебя слышать не хочу и не буду, прощайте!
Вера, схватив ключи от машины выскочила из квартиры.
Она осознавала, что в таком настроении выезжать на трассу, категорически не рекомендуется. У неё от гнева и не высказанных слов тряслись руки и туман застилал глаза.
Как, ну, как они могли так думать, а тем более, говорить, нисколько не щадя её самолюбие, чувства и любовь к парню.
Где-то мама может и права, очень уж она охладела к родному семейству, но во многом виновата была в этом старшая сестра, постоянно при встречах донимающая Веру вечными поучениями, претензиями и алчным взглядом на её связь с Галем, в которой после выяснения деталей, видела только меркантильный смысл, а не её преданность и любовь.
Девушка выехала на набережную и, выйдя из машины, присела в тени кипариса, глядя на предзакатную синь неба и моря.
Сердце затрепетало, стоило ей только углубиться мыслями в анализ, произошедшей размолвки с родителями.
Чтобы успокоиться, достала новый толстый блокнот и чиркнула несколько строчек и душа встала на место.
Давай, поищем тему для двоих,
приемлемую в нашем разговоре,
сойдёмся в чём-то, и слегка поспорим,
не строя параллели из кривых…
О «вечном», про житейские дела… —
не мало тем в бескрайнем море знаний
найдут два человеческих созданья,
коль не закусят в гневе удила…
Глава 7
Давно уже закрылась дверь за Амиром, парнем, который помогает Галю овладевать премудростью современной техники — компьютером.
Зажав мышку в руке, старательный ученик, сверяясь с записями в тетрадке, повторял и повторял команды, проникая в невероятно интересные и информационные глубины виртуальной жизни глобального мира.
Пять
Поэтому печатание на иврите и английском у него не вызывало трудностей.
Теперь Галь все свои усилия кинул на освоение печатного слова на арабском языке, а также фарси — идея, брошенная Наташей, не покидала его с первого момента, как она была озвучена.
Он был полностью согласен с девушкой, что нудная возня с документами ему не подходила по характеру ни в коем разе, ведь все годы до тяжёлого его ранения он был задействован на опасной и ответственной работе в полевых или оперативных условиях.
От напряжённых занятий с компьютером его оторвал звонок мобильного телефона.
Галь улыбнулся — Веруш звонит, наверное, уже едет домой.
Интересно, как на этот раз обошлась её встреча с близкими?
Очень тяжело складываются взаимоотношения Веры с её матерью и сестрой.
Ему, в последнее время, приходится постоянно увещевать любимую, всячески пытаясь заглаживать острые углы между ней и родителями, после её посещения родных.
Галь усмехнулся, давно уже стало ему понятно, что они, родственники невесты, его точно не любят и поэтому Веруш так не хочет сама ездить в Ашдод в гости, но делать нечего, существует святой долг детей перед родителями.
Но нет, на экране высветился незнакомый номер.
— Да, я слушаю.
Хриплый голос собеседника сразу же сообщал о приверженности того к курению в больших количествах и командованию на высоком уровне.
— Шалом! Галь Бенет?
— Шалом!
Я слушаю, с кем имею честь разговаривать?
— Надеюсь, приближение шабата и присутствие рядом посторонних ушей не помешают нашему разговору?
Почему-то сердце Галя сразу же подсказало, откуда дует ветер, только он не мог догадаться с кем ему сейчас представилась возможность вести беседу.
— Я слушаю внимательно, никаких помех и посторонних вблизи меня не наблюдается.
— Несколько дней назад, от известной нам обоим Натали Шехтер, я узнал о твоём существовании, о постигшем тебя ранении и сегодняшнем твоём положении.
Галь услышал, как щёлкнула зажигалка и собеседник сладко затянулся сигаретой.
— Наша сотрудница сообщила, что ты был оперативным работником полиции в отделе по борьбе с наркотиками.
Я уже осведомился о тебе на месте твоей прошлой работы и знаю, что ты зарекомендовал себя там с самой лучшей стороны.
Не буду юлить, мы заинтересованы принимать в свои ряды на службу людей с таким послужным списком.
Сразу же замечу — прежнего офицерского звания у тебя не будет, как и особой формы и знаков отличия.
Нам ещё предстоит выяснить все детали и твои познания в языках, понимание политической обстановки, умение вести диалоги с врагами и друзьями, умение проникать словом и не только, в сознание будущего осведомителя и многое другое, всё это окончательно проверится уже по ходу твоей службы в наших рядах.