Не климат выбирали, а судьбу
Шрифт:
— Олег, я в вашем голосе слышу столько неприкрытой досады…
— Верунь, это не досада, а констатация фактов, с которой не соглашаются многие мои коллеги, в том числе и небезызвестный тебе Михаил Беркович, который издаёт одну книжку за другой и радуется, когда после нашего совместного концерта купят за десять шекелей парочку его сборников.
Он в своей квартире на всю стену сделал стеллажи и заставил их своими шедеврами.
Вот, потомки уж получат наследство… Сразу в миллионеры выберутся.
Кстати, я тоже записал
— О, я вас поздравляю!
— Особо не стоит, тоже продаю их, как и Миша по штуке в месяц, а больше раздариваю, тебя тоже ждёт такой ценный подарок.
Олег хмыкнул.
— Верунь, наше творчество не особо благодарное, но всё же, оно пока ещё немного котируется среди наших репатриантов, поэтому будем продолжать писать и выступать.
Но, самое главное, наши творения и выступления, в первую очередь, нужны нам самим, они часто помогают нам выживать в нелёгких условиях репатриации для не молодых людей, делают жизнь более насыщенной, служат налаживанию приятного общения, не оставляют времени на скуку и не дают впасть в отчаянье.
Веруня, ты, со мной в какой-то степени согласна?
— Наверное, согласна, но многое для меня не является критерием, большинство из сказанного вами, не подходит к моему образу жизни, потому что времени на скуку у меня пока совершенно нет.
Собеседники рассмеялись.
— Конечно, у тебя нет и не должно быть, а вот, то, что в тебе живёт тяга к стихосложению и желание купаться в благостных водах поэзии, весьма похвально и радует мою израненную душу!
Пока есть среди нас такие, как ты и мои молодые Ашкелонские друзья наш круг общения не зачахнет, а будущее, покажет будущее.
Веруня, я окончательно задурил тебе голову, вон уже Люда дёргает меня за рубаху.
Прости, душа моя, просто очень по тебе соскучился, вот, послушай на прощание один из последних моих текстов, который недавно стал песней:
Гонимая…
Не спокойна душа моя, мечется… —
гладь подёрнута сумраком тины.
Запрягаю в года дни и месяцы
и трясусь на ухабах рутины.
Ах, душа моя, что ты терзаешься,
на судьбу порастратила виды…
Ты ж не ведаешь скуки и зависти,
не рыдаешь в тоске от обиды.
Развернись, разгуляйся, родимая,
разгони вечный сумрак рутины,
а устанешь, годами гонимая,
возвращайся к любимым с повинной…
Казалось бы, свадьба в жизни молодожёнов такое сверх важное событие, а на самом деле, повышенные волнения бывают только накануне, от переживаний за всякие организационные мелочи предшествующие этому судьбоносному мероприятию.
Сама свадьба уже стремительно катится по накатанной дорожке, только с редкими сюрпризами и часто с тщательно скрываемым ожиданием конца торжества счастливой новоиспеченной парой.
Верина душа в какой-то мере, успокоилась за то, как пройдёт её грядущая свадьба.
Она заметила, что жених с невестой только вначале, пока шла торжественная церемония, вызывали повышенный интерес, а дальше гости сами по себе отдавались веселью, угощениям и танцам.
В кибуц, где проходило мероприятие, они с Галем прибыли загодя, и вместе с друзьями провели два не забываемых замечательных дня на территории родного с детства для Офера кибуцного посёлка, купаясь в бассейне, загорая и отводя души в длительных беседах, никуда не торопясь и не стараясь найти уединения, чтобы поделиться сокровенным с далеко идущими планами на будущее со своими лучшими друзьями.
— Натаха, как хорошо, что мы хотя бы здесь можем с тобой отвести души в беседах, никто не мешает, никуда не надо спешить.
Наташа, лёжа с закрытыми глазами на спине, подставив лицо ласковому осеннему солнцу, с улыбкой добавила:
— И мужиков наших удовлетворили накануне по полной и сами в накладе от недостатка секса не остались.
— Наташенька, миленькая, ну, можешь ты хоть иногда обойтись без этих комментариев?
— Могу, а зачем, я ведь не на многолюдной улице об этом кричу, а с подругой доверительно разговариваю.
— Ну, прости, я никак не привыкну к твоей откровенности в этих вопросах.
Честно скажу, меня по-прежнему шокирует эта тема, когда ты заводишь о ней разговор, я будто раздеваюсь до гола в толпе людей.
— А секс тебя тоже шокирует или при занятии им ты более раскрепощена?
Бедный красавчик, ты, наверное, держишь его вечно голодным, не включая свою фантазию для разнообразия столь приятного процесса…
Вера шутливо закрыла подруге рот ладонью.
— Ты вот уедешь, и мы не скоро уже сможем от души наговориться и поделиться тем, что никому нельзя доверить.
— Верка, не дрейфь, всё в жизни временное и наша с Офером командировка тоже.
Разве тебе скоро будет до кого-нибудь, в том числе, и до меня — последний курс в университете, защита диплома, новая хата, изголодавшийся по сексу молодой муж под боком, а может быть, случится такое, что ещё подлетишь за это время и начнутся буси-муси, бессонные ночи, покормить грудью, сцедить лишнее молочко, там попрел, тут закашлял…