Не кради мои годы
Шрифт:
Зазвонил телефон. Боясь ответить на звонок и боясь не ответить, она потянулась к аппарату. Это был Ричард, но тон его голоса был не тот, к которому она привыкла.
– Лилиан, – уверенно произнес он, – я был не совсем честен с тобой, и ты, конечно, солгала мне против воли. Я видел рукопись и знаю, что она настоящая. Джонатан сказал, что передал ее тебе на хранение. И я собираюсь рассказать это полиции. Знаю, что у тебя есть предложения продать ее, но вот тебе цена моего молчания. Даю тебе за письмо два миллиона долларов. Оно мне нужно, и я его получу, понятно?
Не дождавшись ответа, он прервал связь.
Глава 34
Во
– Ваша честь, – начал помощник районного прокурора, – мистер Грубер обвиняется в ограблении и попытке ограбления помещения, указанного в заявлении. У него уже имеется судимость за ограбление, за которое он был приговорен к тюремному заключению. Мы признаем, что предъявленное обвинение чрезвычайно тяжелое. Мистер Грубер был арестован полицией в момент проникновения в частный дом. Мы также отмечаем, что полиция проводит расследование другого ограбления в Нью-Джерси, в котором он также мог участвовать. Мистер Грубер работает парковщиком в городском гараже, и есть доказательства, что он устанавливал GPS-трекеры на автомобили, чтобы знать, находятся владельцы дома или нет. В результате недавнего ограбления в Нью-Джерси пропали драгоценности на три миллиона долларов, когда владельцы были в отъезде. Нам сообщили, что GPS-трекер, идентичный тому, который он установил на автомобиле владельца из Нью-Йорка, был найден на автомобиле владельца из Нью-Джерси. Полагаем, что обвинения по делу в Нью-Джерси будут предъявлены в ближайшее время. Кроме того, сообщаю, что подзащитный холост и проживает один в съемной однокомнатной квартире. При всех этих обстоятельствах мы полагаем, что существует большая вероятность побега, и требуем залог в двести тысяч долларов.
Потом взял слово защитник, Джошуа Шульц, стоявший рядом с Уолли:
– Прежде всего, ваша честь, мистер Грубер заявляет о своей невиновности. Со всем уважением к требованию залога окружным судьей, я полагаю, что это слишком большая сумма. На данный момент нет официального обвинения из Нью-Джерси. Мистер Грубер проживает в Нью-Йорке давно и намерен присутствовать на всех заседаниях суда. Он человек весьма скромного достатка. Мистер Грубер заверил меня, что если вы позволите ему воспользоваться поручительством, то он сможет собрать залог в пятнадцать тысяч долларов.
Судья Гауган взглянула на них:
– В то время как подзащитный заявляет о полной своей невиновности, у окружного судьи имеются неопровержимые доказательства по его делу. При условии, что будет назначено длительное тюремное заключение, я делаю вывод, что имеется большой риск побега. Поручительство я запрещаю. Залог установлен в сумме двухсот тысяч долларов наличными. Конечно, если в Нью-Джерси будет выдвинуто новое обвинение, будет назначен дополнительный залог; вопрос об этом находится в юрисдикции местного судьи.
Спустя три часа, не сумев внести залог, Уолли отправился в тюрьму на Рикерс-Айленд. Когда его заталкивали в фургон, он вдохнул первый осенний аромат прохладного ветерка и сравнил его с затхлым запахом камеры заключения.
«Я в полной заднице, – сказал он себе. – Они со мной еще поторгуются. Когда они узнают, что знаю я, им придется взять меня на поруки. – Он усмехнулся. – Могу составить портрет парня, подстрелившего
Глава 35
Во вторник утром Мария первым делом позвонила в больницу. Медсестра в приемной психиатрического отделения заверила ее:
– Вашей маме дали легкое успокоительное вчера вечером, и она спала довольно хорошо. Она немного позавтракала и выглядит очень спокойной.
– Она спрашивала обо мне или о моем отце?
– В истории болезни записано, что прошлой ночью она просыпалась несколько раз и, похоже, беседовала с вашим отцом. Вероятно, она думала, что они в Венеции вдвоем. Сегодня утром она повторяла имя Рори. – Медсестра замолкла в нерешительности, потом спросила: – Это родственница или сиделка?
– Сиделка, – ответила Мария, почувствовав, что медсестра о чем-то умалчивает. – Вы что-то от меня скрываете? – прямо спросила она.
– Ох, нет, конечно, нет.
«Может, да, а может, нет», – подумала Мария. Потом, зная, что просьба навестить мать перед следующим слушанием дела будет отклонена, спросила:
– Мама не выглядит испуганной? Дома ей иногда хочется спрятаться в шкафу.
– Конечно, она встревожена, но я бы не сказала, что она испугана.
Мария вынуждена была довольствоваться лишь этим.
Остаток дня она провела за компьютером в кабинете, благодарная, что многими счетами можно было заниматься дома. Потом поднялась в спальню отца и несколько часов убирала из шкафов и ящиков его вещи, аккуратно складывая их в коробки, чтобы отдать в благотворительный центр.
Глаза обжигали непролитые слезы, когда она вспоминала, как мама в течение почти года не могла освободить от бабушкиных вещей шкафы после ее смерти. «В этом нет никакого смысла, – думала Мария. – Многие люди нуждаются в одежде, папа хотел бы, чтобы все до последней нитки из его гардероба сразу было роздано нуждающимся».
Она оставила ирландский свитер с орнаментом, ее подарок отцу на Рождество семь лет тому назад. В холодную погоду это был его любимый домашний наряд. Возвращаясь из университета, папа любил поскорее снять пиджак, галстук и надеть этот свитер. Он называл его своей второй кожей.
В его ванной Мария открыла медицинский шкафчик и вытряхнула из него таблетки от давления, витамины и капсулы рыбьего жира, которые он неизменно принимал каждое утро. Она с удивлением увидела полупустую баночку тайленола от артрита. «Он никогда не говорил мне, что у него артрит», – подумала она.
Это было еще одно новое и болезненное напоминание об их размолвке.
Мария также решила сохранить его лосьон после бритья. Отвернув крышку, она вдохнула тонкий, но знаковый запах, и на миг ей показалось, что отец снова рядом с ней.
– Папа, – тихо взмолилась Мария, – помоги мне разобраться, что делать.
Ей вдруг подумалось, что ответ нашелся. «Сегодня вечером на ужин следует пригласить отца Эйдена, Эльвиру и Уилли Михан. Именно отца Эйдена папа уверял, что у него именно та рукопись, которая была украдена из Библиотеки Ватикана, и что один из экспертов, которому он ее показал, заинтересовался только материальной ценностью документа. Именно Эльвире Лилиан сказала, что не виделась и не разговаривала с отцом в течение пяти дней перед его смертью. По счастливому совпадению, Эльвира и Уилли были знакомы с отцом Эйденом задолго до знакомства со мной».