(Не) курортный роман
Шрифт:
Так они и легли спать, впервые не особо разговаривая за весь вечер. В эту ночь Тёма не жался к Диме. Не хотел, сказывалась обида. А Дима будто и не заметил этого. Сразу отключился от усталости, оставив его один на один в своих грустных мыслях.
Тёме казалось, что он только-только заснул, когда в тёмной спальне начался какой-то переполох. Еле продрав сонные глаза, растерянно оглянулся. Дима почему-то суетился и одевался.
— Ты куда?
— Юля звонила. Ей плохо. Боится, что может быть выкидыш. Вызвал скорую к ней и сам поеду. Ты спи.
Протараторив это всё, Дима выскочил из спальни. А Тёма, оставшись один сначала растерялся, потом расстроился. Они же могли поехать вместе. Юле, если она не врёт, что ей плохо, сейчас было бы не до него. А он побыл бы рядом с Димой, может быть чем-то помог. Но тот так быстро вылетел из квартиры, что Тёма даже предложить не успел.
Старался отогнать от себя скребущуюся, ревнивую мысль о том, что Дима среди ночи поехал к женщине, с которой у него ребёнок. Но тут же отдернул себя. Человеку плохо. Нехорошо сейчас ревновать и возмущаться.
Тёма глянул на часы. Три часа ночи. Сон, как рукой сняло. Решил подождать возвращения Димки. Чтобы хоть как-то скоротать время заварил себе чай, да так и остался на кухне. Глубоко задумался. Все происходящее вызывало чувство очень сильной тревоги. Тёме казалось, что он соскальзывает в какую-то пропасть. И ничего не может сделать, чтобы остановить это скольжение.
Вернулся в постель, но уснуть не мог. Все надеялся, что Дима вот-вот вернется. Но уже начало светать, а его еще не было. Набрал его несколько раз. Но на звонок никто не ответил. На третий раз телефон и вовсе оказался отключен.
Глава 81
Чьи-то руки настойчиво обняли Тёму и прижали к телу. Он привычно прильнул в ответ. Так хотелось после всех событий тепла и ласки. Но в следующий миг попытался отстраниться, так как в голове забился тревожный вопрос: Димы дома нет, чьи тогда это руки?
— Тише, светлячок. Не пугайся. Это я. — зазвучал родной голос у него над ухом.
И снова Тёму эмоционально качнулся. От состояния «ура, Димка дома» до «он пропал до утра и не отвечал на звонки».
— Пусти… — ещё даже не открыв глаза, попытался выпутаться из крепких объятий.
— Ну что ты, светлячок… Не злись, пожалуйста. Я примчался к тебе, как только смог.
Тёма наконец-то открыл глаза после тяжелого, короткого сна, который не принес облегчения.
— Тебя не было до утра. И телефон был отключен. Что я должен думать?
Дима дёрнул его за плечо, перевернув на спину, пристально посмотрел в глаза.
— Ты что, ревнуешь? — вспышка ревности его удивила. — Боже, да к кому там ревновать?
— Как минимум к женщине, с которой ты уже спал.
— Я, наверное, должен был бы обидеться сейчас за твоё недоверие ко мне. Но понимаю, что ты расстроен. И в этом виноват я. — погладил хмурого Тёму по растрепавшимся волосам, потом по скуле. Полюбовался им, таким теплым, сонным и родным, пусть даже хмурым. — Прости, пожалуйста, что пропал. Сначала скорая
Тёма слушал молча. Вроде всё логично и понятно. Но легче не становилось.
— Светлячок, ну не хмурься так, пожалуйста. Я дурак, что заснул. Спохватившись уже утром, помчался к тебе. Ночь без тебя, а соскучился так, будто неделю не видели. Ты же мой уют, — чмокнул всё ещё мрачного Тёму в нос, — мой дом, моя семья. Смотри… — Дима выудил из заднего кармана брюк свой телефон и выключил его. — С этого момента меня ни для кого нет. Только ты и я. — отбросил трубку подальше, а Тёмку полностью подмял под себя. — Улыбнись мне, мой светлячок. Своей светлой и чистой улыбкой. Пожалуйста, мне сейчас так нужно её увидеть.
Тёма молчал, но Дима буквально нутром почувствовал, что его обида начала затихать. Может быть сейчас и не совсем это вовремя, но его такого сонного, теплого захотелось немедленно залюбить.
— Мой родной… мой любимый…
Рука Димы скользнула за резинку боксёров и ощутимо прихватила ягодицу. Тёма тихо застонал в ответ и рефлекторно шире раздвинул ноги. Почувствовать сейчас Диму, вдохнуть его, как глоток свежего воздуха, хотелось неимоверно.
На фоне ощущения одиночества, которое накрывало его всего несколько часов назад, нежность родного Димки затапливала сейчас с головой. Впился жестким поцелуем в его губы, все еще пытаясь загасить обиду. Даже чувствительно прикусил нижнюю губу. Димка дернулся, хмыкнул, все понял. Практически сорвал с него боксёры, задрал руки над головой.
— Мстишь, да, мой требовательный светлячок? — проурчал ему в губы, улыбаясь, толкнулся несколько раз, вжавшись в его пах, дразня, но не входя.
И неожиданно скатился с него, лёг на живот, слегка раздвинув ноги, вильнул задницей.
— Давай, мсти. Я не против.
Тёма прикипел взглядом к любимым ягодицам. Кровь ударила в голову и в ушах зашумело. Он бы слукавил, если бы сказал, что не хочет взять Диму. Всегда хотел. Но никогда не думал даже попросить. Ему казалось, что для бывшего натурала это слишком.
— Ты что? Ты сейчас серьёзно?
— Вполне. А ты не хочешь? — в глазах Димы плескалось лукавство и возбуждение.
— Хочу. Очень. — Тёма судорожно сглотнул. — Но не так и не сейчас. Есть нюансы, о которых сейчас не к месту говорить.
Дима снова резко крутанулся, рывком затащив его на себя.
— Когда захочешь… — потёрся носом о его висок, лизнул дразняще в губы. — Ты же будешь нежен со мной? — задал вопрос, который обычно девушки задают, и тут же тихо рассмеялся, заметив обескураженное лицо Тёмы. — А если без шуток, то я хочу попробовать. Хочу убрать последние ограничения между нами. А пока… — он сильно сжал ягодицы Тёмы, приподнял его и плавно опустил на свой член.