(Не) курортный роман
Шрифт:
Глава 98
Юля слегка побледнела.
— Как судиться?
— Очень по-разному. Устанавливать график общения, размер алиментов. А возможно и рассматривать вопрос лишения родительских прав.
— Что? — голос Юли осип, и она непроизвольно сделала шаг назад, а Тёма дернул его за руку, но Дима проигнорировал.
— То, что слышала. Я каждый твой шаг буду контролировать, фиксировать и рассматривать под микроскопом с позиции достойная ли ты мать нашего ребенка. И это не просто слова. —
— Дима, ты что творишь? — Тёма снова его отдернул. — Девушка же беременна, с ней нельзя так.
— А со мной и с тобой можно? По нашей с тобой жизни и отношениям можно проезжаться танком? Я не согласен! И больше не позволю. Итак, чуть тебя не потерял.
Разошедшийся не на шутку Дима, снова повернулся к Юле.
— Я все еще к тебе хорошо отношусь, несмотря на все твои козни и попытки мной манипулировать. Постарайся сделать так, чтобы у меня не было повода ненавидеть тебя. Ты меня услышала?
Юля только молча кивнула. И с облегчением выдохнула, когда закрыла за незваными гостями дверь.
А Дима, вновь схватил Тёму за руку, потащил его к машине. Но повез не домой. Тема начал догадываться, куда именно.
— Остановись! Ты сейчас будто мосты сжигаешь. Если с Юлей этот фокус прошел, то с родителями так не получится.
— Светлячок, единственный мост, который меня интересует — это мост к тебе. А родители… Разве не должны они любить своего ребенка, не взирая ни на что? Я все тот же Дима, их сын. Какая разница с кем я сплю, живу и планирую жизнь прожить?
— Да, но ты сейчас прешь напролом и очень жестко.
— А разве не этого ты хотел? — Дима мельком взглянул на него, стараясь за всем этим диалогом не отвлекаться от дороги.
— Я никогда не хотел, чтобы ты разрушал отношения с родителями. — почему-то обиженно нахохлился Тема.
— Так вопрос и не в тебе, а в моих родителях. Прости, но неважно с кем я, важно, кто я для них.
Все повторилось снова. Чужой дом, подъезд, нужна дверь.
— Ты зачем сюда его притащил? — зашипела змеей Димина мама. — Извращенцев нам только в доме не хватало.
— Мама замолчи! — рявкнул он так, что дернулись все. Даже отец видимо не ожидавший подобного, просто хмуро молчал. — В вашем доме уже есть один, как ты выразилась, извращенец. Но его может и не быть вовсе в ваше жизни.
Он перевел дыхание. Этот разговор давался ему тяжелее.
— Значит так. Юле я уже ультиматум поставил. Теперь ровно тоже самое говорю и вам. Если вы будете пытаться влезть в мою жизнь и разрушить наши отношения с Тёмой, у нас будет с вами затяжная война. И мама, я сделаю все, чтобы внука или внучку ты не увидела. Я узнавал, как отец ребенка имею право.
— Не разговаривай так с матерью! — опомнился его отец. — Хочешь до инфаркта ее довести?
— Ну, если моя мама готова довести меня до того, чтобы я спился или повесился, то почему тогда я должен молчать?
Мама
— Да, мамочка. Строя свои козни, ты не подумала о том, что я люблю Тёму и подыхаю без него. Тебе важнее мнение социума и привычная для тебя форма семьи, чем счастье или даже жизнь твоего ребенка. Но я вам не мебель и не буду стоять там, куда поставите. Я все сказал! Думайте. Больше переговоров не будет. Или вы меня принимаете таким, какой я есть и вместе со мной Тёму, или сына у вас не будет. Идем! — он дернул светлячка за руку и выйдя, громко хлопнул дверью.
Глава 99
По дороге домой Дима был мрачен. Нет, эта мрачность не адресовалась Тёме. Ему он и слова не сказал. Но от него прямо фонило напряжением и злостью. Непростые эмоционально разговоры с Юлей и родителями явно не прошли даром. Взвинтили, раздраконили его. И Тёма решил, что лучше пока его не трогать, помолчать, подождать пока остынет.
Но судя по тому, что Дима, точно также, как и весь день, крепко схватил его за руку, решительно потянул домой, он явно не успокоился.
В квартиру Тёму практически втолкнули. Он обернулся и непроизвольно отступил назад, под тяжелым взглядом Димы.
— Теперь разберемся с тобой, светлячок… — выдал он и зачем-то начал расстегивать рубашку.
Тёме даже показалось, что его сейчас вытряхнут из одежды и отымеют «по первое число». Независимо от того, хочет он этого или нет.
Дима сделал шаг вперед, и Тёма судорожно сглотнул. Точно отымеют. И разрешения даже не спросят. Но тут же запутался в собственных эмоциях. Сопротивляться? Возмущаться? Или отдаться любимому Димке? Свой же и такой родной. Ну немного агрессивный и злой. Но это ничего не меняет.
Решение ему принимать не пришлось. В дверь неожиданно позвонили. И Тёма даже догадался, кто это может быть.
Совершенно по-хозяйски, будто у себя дома, Дима пошел открывать дверь незваному, нежданному и крайне нежеланному гостю, явившемуся совершенно не вовремя. И даже не удивился, увидев на пороге Лёшу.
— Вот тебя тут только не хватало! — вместе «здрасте» выдал Дима удивленному Леше. — У тебя прямо талант припираться в гости не вовремя и совершенно не к месту.
— Я не к тебе домой пришел. — насупился Леша. — Чего разорался?
Он с недовольством на самого себя в очередной раз понял, что ему не хватает характера противостоять Диме. Еще когда тот спокойный, как-то удается. Но когда он вот такой, злой, недовольный, агрессивный, разве что дым из ноздрей и ушей не пускает… Против такого у него шансов не было. Но все же он попытается…
— Это дом Тёмы, а не твой. Если я не вовремя, пусть он мне об этом и скажет. — огрызнулся и покосился на совсем не по-доброму сощурившегося Диму.
Дуэль взглядов закончилась ничьей. Дима молчал, Леша не отступал. Оба оглянулись на Тему. И тот совсем был не рад, что такое решение придется принимать ему. Меж двух огней, опять. Он с собой разобраться не может. Тут еще и эти двое «петушиные бои» устраивают.