Не лучшее время для убийства
Шрифт:
А вот пообедать с Галиной он согласилась сразу же.
– Ты когда-нибудь слышала о фонде Аньези? – сегодня Галина оделась в серый. Но не тот скучный, мышиный и безликий, что сразу представляется при мысли о серой одежде. Нет, ее серый был перламутровым светлым и благородным темным, создавая изысканное сочетание цвета и фактуры ткани.
– Нет, никогда.
– Семья Аньези очень богата, они филантропы, много делают для продвижения талантливых молодых художников. Пару лет назад глава семьи основал фонд, который продвигает молодые
– Звучит достойно.
– Смущает один момент. Все их финансовые операции держатся в тайне даже от самих авторов. Передавая фонду картину, художник теряет на нее права и его собственное вознаграждение минимально.
– Зачем же художники соглашаются?
– Участвовать в выставках фонда означает известность. Тебя заметят, о тебе напишут в газетах. Это важно, без известности не заработаешь. Фактически они оплачивают картинами и скульптурами свое продвижение.
– И продвигают?
– Конечно, все молодые люди, попавшие на выставки фонда, приобретают известность. Дальше все в их руках, как они распорядятся этой известностью.
– Звучит неплохо.
– Говорят, сейчас фонд выставляет работы очень талантливого юноши. Приглашаю тебя завтра сходить со мной на выставку, это в северной части Флоренции.
***
Галина оказалась гурманом. Она пригласила Сашу в тратторию Buca Lapi на углу улиц Торнабуони и Треббио, где столик даже днем приходилось заказывать заранее.
Владелец траттории Лучано Джинасси устроил открытую кухню, где готовятся блюда старой тосканской и флорентийской кухни в современной подаче. У траттории длинная история, она открыта на месте, где всегда находилась гостиница с таверной, сюда приходили за бокалом вина и ароматным лампредотто на промасленной бумаге.
Пожалуй, нет блюда более флорентийского, чем лампредотто.
В 2009 году в Евросоюзе вышел закон, запрещающий подавать вино в разлив в уличных точках по продаже фастфуда. Но традиция запивать лампредотто тут же купленным стаканчиком вина (называемым во Флоренции «готтини»), существовала чуть не со Средневековья, и молодой флорентийский мэр Маттео Ренци – будущий премьер Италии – издал распоряжение, разрешающее продавать вино в киосках лампредотто в нарушение правил Евросоюза.
Название лампредотто произошло от слова лампреда – это миноги, водившиеся в Арно. Действительно, по внешнему виду эта штука не очень аппетитная, и напоминает присоски миног, а вот на вкус просто замечательно.
Часть коровьего желудка варится с томатами, травами, петрушкой, сельдереем, луком, всяческими пряными травками, готовят ее очень долго на медленном огне, а потом режут на кусочки и укладывают на сэндвич по типу гамбургера, или в разрезанный батон – панини.
< image l:href="#"/>Секрет в
И если триппу в ресторане подают, как готовое блюдо, которое вы едите таким, как оно подано, (посыпанное сыром пармезан во Флоренции и пекорино романо в Риме) то лампредотто вы можете получить с приправой по вкусу. А лучше всего – баньято (скорее всего, вас об этом спросят при подаче в киоске), так вот баньято – это в соусе, то есть сочное и пропитанное.
Передвижные киоски с лампредотто можно увидеть в разных концах города, с гарантией вы найдете их на рынке Сан Лоренцо. Стоит такой киоск и недалеко от знаменитого порчеллино – поросенка на рынке Меркато Нуово. И даже на окраине Флоренции.
Если верить Википедии, то в год во Флоренции съедают 80 тонн лампредотто! Это чисто флорентийская еда с древними традициями, не имеющая ничего общего с общепринятым понятием фастфуда.
Конечно, роскошная дама не заказывала требухи. Они обе взяли каннеллони граттинати на первое, мясо кабана с полентой на второе и не удержались, завершили обед шоколадным тортом. Не только корж был шоколадным, внутри каждого кусочка обжигал рот расплавленный шоколад. Полное и безмерное женское счастье было обеспечено.
– Мы заслужили праздник, – сказала Галина, допивая бокал розового Скалаброне знаменитой винодельни Болгери. Саше вздрогнула, увидев в меню цену бутылки, заказанной спутницей, да и розовое вино она не любила, не находя в нем вкуса. Но за что-то же платят такие деньги! И она старательно пыталась понять, за что.
– Я уже обо всем договорилась, как только полиция разрешит, тело Елены доставят на родину, в Москву. Все организовано, только дать команду.
– Ты так и не поняла, почему Елена забрала книгу и что хотела переделать?
– Пока нет. На первый взгляд, нет никаких изменений. Я внимательно читаю рукопись, и сверяю с планом, возможно, пойму.
***
За ужином Саша рассказала Луке, что они с Галиной собираются на выставку.
– Ну, наконец-то простые человеческие радости, а не поиск убийцы, – улыбнулся комиссар. – Я не фанат современного искусства, но говорят, фонд выставляет любопытные вещи.
– А еще что ты слышал о фонде?
– В какой области?
– В криминальной, конечно, – засмеялась Саша, – я ж без этого не могу, сам сказал. Галина мне рассказала, что они держат в тайне суммы, вырученные от продажи картин.
– Финансовая гвардия подозревала, что есть разница между суммой, уплаченной покупателем, и суммой, которая поступает в казну фонда.
– То есть в документах фонд показывает одно, а на самом деле сумма больше?
– Да, и неучтенные суммы могут быть внушительными. Но доказать невозможно.