Не люби меня
Шрифт:
— Они вместе до тех пор, пока это выгодно им обоим, — поясняет Яр, хотя я ничерта не пойму. — Мише нужна постоянная любовница, а Дарине — щедрый спонсор. Всё честно.
— Нет, нечестно! — мотаю головой. — Она верит и надеется!
— Понимаю твою женскую солидарность, но есть определённая категория девушек, с которыми мужчины не очень-то хотят связывать себя браком, — отвечает Жаров.
— О, так вы делите девушек на категории! — восклицаю я, ощущая, как обида давит изнутри. — И к какой же категории отношусь я?
Ярослав
— Из запрещённой категории.
— Это как?
— Это когда нельзя, но хочется.
Я мигом краснею и отворачиваюсь к окну. Смотреть на Яра в этот момент — самая настоящая пытка.
— Помнится, когда мне было десять лет, ты говорил, что меня тоже никто замуж не возьмёт, — произношу немного спокойнее.
— Когда тебе было десять, клянусь, я думал, что такая, как ты, доведёт любого мужика до ручки. Ябеда, нытик, прилипала…
— О-о, ну началось! — почему-то улыбаюсь в ответ. — И что же изменилось с тех пор?
— Всё, — коротко резюмирует Ярослав, заставив меня до самого дома задуматься над его ответами.
Глава 46.
— Сонечка, здравствуй, моя хорошая!
Бабуля встречает меня у ворот и ласково поглаживает по спине. Так тепло и приятно становится на душе.
Я жутко соскучилась, потому что мы не виделись почти три месяца. Дела, заботы. То одно, то другое. Стыдно сказать, но выбраться в гости получилось, когда бабуле экстренно понадобились таблетки, которые не найдешь ни в одной ближайшей аптеке.
Мы проходим в дом отчима. Здесь пусто и неуютно, но самое прекрасное, что кроме нас пока никого нет. Мать с Романом Геннадьевичем уехали покупать зерно. Галя две недели назад отправилась в соседний посёлок на стажировку при заводе ветеринарных инструментов и оборудования. Там ей выделили комнату в общежитии и назначили минимальную ставку по заработной плате. Она изредка мне пишет и делится впечатлениями.
— Мой руки и садись кушать, — велит бабушка. — Я плов приготовила.
— Я не голодная, — мотаю головой. — Честно-честно!
— Но тощая, матерь божья! Одна кожа да кости!
— Ба, я всегда такой была. Не поправляюсь я, что бы ни ела и ни пила. Это же хорошо, да?
— Выглядит не здраво, но мне-то что, — пожимает плечами бабуля. — Главное, чтобы Ярославу твоему нравилось.
Никак не комментируя последние слова, я всё же мою руки и сажусь за стол. Я два часа назад пообедала в кафешке, но знаю, что бабуля обидится, если откажусь от её угощений, поэтому соглашаюсь на крошечную порцию плова. Конечно же, этим не ограничивается. Приходится съесть пирожки с маком и вишнями и запить это всё дело свежим ягодным компотом.
Бабуля задаёт много вопросов о моей новой жизни. Я делюсь и рассказываю всё, что могу, упуская лишь интимные подробности.
Мы с Яром недавно по очереди отболели. Сначала я слегла с ангиной,
— Ссоритесь? — прищурившись, интересуется бабуля.
— Бывает.
Последняя ссора была как раз вчера. До этого по пустякам перепирались и тут же заглаживали какие-то спорные моменты, но вечером случился пик.
Я была на взводе, потому что Сергей Иванович закончил смену раньше обычного. Уехал, а мне снимки пришли. Снимки, которые предопределяли мою дальнейшую судьбу. Их расшифровать мог только он. Разрешат ли мне посещать тренировки? Смогу ли я вернуться в спорт? Либо мне потребуется ещё немного времени для восстановления. Терпение было на исходе, а настроение — испорченным.
Яр вернулся после работы тоже не в духе — неудачно закончился суд. Он прошёл в гостиную, случайно зацепил мой любимый гибискус. Тот рухнул с полочки, горшок разбился, а бутоны примялись. Я села над ним и горько заплакала, за что не получила ни грамма извинений. Ярослав лишь сказал, мол, ничего страшного. Сдохнет — купим новый.
Ну и меня понесло. Я кричала, что он жестокий и бездушный. Яр долго слушал, стиснув челюсти, а потом просто взял ключи от машины, развернулся и ушёл. Ничего не объяснив!
Я старательно делала вид, что мне всё равно. Занималась пересадкой цветка в другой горшок, мысленно умоляя гибискус не умирать. Он у меня вообще проблемный — то листья опадали, то корни засыхали. Теперь вот новая травма.
Остальное время я то корила себя за вспыльчивость по отношению к Жарову, то злилась на него же. Что за человек такой? Почему настолько сложный? Сам натворил дел, а меня поставил в положение виноватой!
Когда он не приехал ни в полночь, ни в час ночи, я набрала его номер. Абонент был недоступен, я сильно испугалась. Ничего лучше не придумала, чем набрать тёте Рае. Она сразу же ответила и выслушала. Сказала, что как только паршивец появится на связи — она устроит ему кузькину мать. Ну и устроила.
Яр вернулся спустя двадцать минут. Злой, недовольный. Связь на его телефоне появилась, но я уже не стала набирать. Он смерил меня взглядом, затем выпалил что-то про детский сад. Слово за слово… Мы опять поскандалили! Яр сказал, что не обязан передо мной отчитываться и тётю Раю втягивать в наши отношения тоже не нужно. Я ответила, что раз мешаю ему, то съеду уже на этой неделе. Как только найду жилье. Хлопнув дверью, закрылась у себя в комнате, а Яр так и не пришёл. Утром мы тоже не пересеклись.