(не) Любимый сосед

Петрова Анастасия Дмитриевна

— Меня тошнит.

Бегу в сторону уборной, собирая подол этого ужасного платья.

— Машуль, ну нельзя так нервничать, — Ксюша помогает собрать волосы.

— Это все Денис Матвеевич.

Глажу живот рукой. Я так сильно люблю этого ребенка, что безумно боюсь его потерять. И каждый раз ругаю себя за то, что даю слабину. Ему очень нужна сильная мама.

Просто Мот меня разбаловал!

Все ножки целует, да на руках носит… Так же и привыкнуть можно.

— Никита звонит.

Ксюха достает из сумочки телефон. Сердце тут же начинает бешено стучать. Никита сейчас там, на суде. И от его звонка зависит, как мне кажется, моя жизнь. Либо он передаст хорошие новости, либо…

Ксюха внимательно слушает собеседника, кивает. По ее лицу ничего непонятно. Тошнота снова начинает подкатывать, и я возвращаюсь к неприятному занятию.

— Машулик, — теплая женская ладонь ложится между лопаток, я замираю в ожидании, — Его оправдали.

— Что?

Ничего не понимаю.

— Все хорошо, подружка. Мота полностью оправдали. Сняли все обвинения.

В эту же секунду сердце пропускает удар. Словно камень с плеч падает, даже тошнота проходит, а малыш в животе успокаивается. Слезы срываются вниз по щекам.

Да! У моего Мота все будет хорошо теперь! У нас все будет хорошо!

Бегу обратно в примерочную, по пути снимая с себя платье. Ксюша, смеясь, пытается меня догнать. Быстро переодеваюсь.

— Куда ты?

— Домой! Я наберу.

Вылетаю из свадебного салона, запрыгиваю в свою ласточку и лечу скорее к нему.

Не успеваю вставить ключ в замочную скважину, меня подхватывают сильные руки. Руки, которые я за секунду узнаю из тысячи. И голос этот, и запах. Все мое.

— Колючка…

— Я так счастлива! Мот, родной, ты справился. Все получилось!

— Девочка моя. Ты не представляешь, как я соскучился. Целый день тебя не видел, а уже тоска на душе.

— И я!

Целую почти уже мужа в холодные губы. Мот прижимает к себе, аккуратно, боясь навредить.

— Как Денис Матвеевич себя вел сегодня?

— Ну слегка помучил, но сейчас спокоен.

— Дениска, ты маму то побереги. Она у нас хрупкая девочка, — гладит ладонью живот.

Моту очень нравится болтать с сыном.

Он может часами лежать на животе и что-то ему рассказывать. Иногда Матвей даже поет… Коряво, грубовато, но с такой любовью.

— Тебя больше не потревожат?

— Нет, малыш, больше нет. И кстати, знаешь что?

— Что?

— Лика оказывается в психиатрической клинике. У нее какое-то там расстройство, я так и не понял суть. Но отца она своего тоже обманывала. И про беременность, и выдумала, что я ее шантажировал абортом. Что у нас с ней неземная любовь… В общем, отец то ее свято верил во все эти бредни.

— Какой ужас!

— Да. А там оказалось просто проблемы с головой.

— Надеюсь ей помогут. И что, нам совсем-совсем больше никто не будет мешать?

— Я больше никому не позволю, маленькая. Твой покой и Дениса — это моя ответственность. Никогда больше никто не посмеет причинить вам вред.

— Я знаю, родной.

Мот снова затягивает меня в страстный поцелуй, ласкает бедра под длинной курткой, ощупывает набухшую грудь, которая стала ужасно чувствительной.

— Не могу дождаться дня, когда ты станешь Игнатьевой.

— Ой, это ужас. Свадьбу придется отложить!

— Чего? — Мот в шоке распахивает глаза, — Что случилось?

— Ничего такого, просто я бегемот. Я не буду выходить замуж некрасивой.

Минута тишины. И Матвей начинает громко смеяться.

— Да ты у меня дюймовочка…

— Ага, дюймовочка из семейства слоновых… Нет уж, жди, когда я снова стану не шаром.

— Неа, дорогая. Я не готов больше ждать. Хочу тебя полностью своей…

— Я и так твоя полностью.

— Маш, хоть в футболке выходи замуж, но через неделю ты станешь моей женой. И это не обсуждается.

— Уууу, тиран.

Обиженно дую губу.

— Только если в постели, девочка.

Мот затягивает меня внутрь квартиры, лаская мое тело. Я парю где-то высоко, блаженство накрывает с головой. И так каждый раз.

А все потому, что рядом самый любимый на свете человек. И это взаимно.

Меня можно полюбить. И меня любят.

Больше книг на сайте — Knigoed.net