Не любить невозможно
Шрифт:
— Да нет же, — снова раздраженно бросил Мастере. — А какое отношение это имеет к краже?
— Это не простое любопытство с моей стороны, сэр, — заверил его Норман. — Я пытаюсь установить, ну хотя бы примерно, когда произошла кража.
— А… понятно. Прошу прощения. — Джереми Мастерс покраснел. — Я взял на сегодня отгул.
Норман молчал, ожидая дальнейших разъяснений, и потерпевший принялся объяснять:
— Видите ли, вчера я летал в Чикаго, где находится наш головной офис, на совещание. Закончилось оно довольно поздно, но я решил не оставаться там на ночь и улетел домой.
— А во сколько вы вернулись из Чикаго? — уточнил Норман.
— В семь утра.
— До аэропорта и обратно вы ездили на своей машине?
— Да.
— Гм… — Норман принялся размышлять вслух. — Значит, кража произошла в период с семи утра до четырех дня. Девять часов. Что ж, вполне достаточно, чтобы раскрутить машину. Но каковы наглецы! Вы ведь были дома и могли в любой момент выйти и накрыть их! — Наглость воров и в самом деле была удивительной. — Кстати, а как они проникли в гараж? Взлом?
Мастерс замялся.
— Э… видите ли… тут, видно, есть и моя доля вины. Утром я был таким уставшим, что не чаял поскорее добраться до постели, ну и забыл запереть гараж.
— Но ведь это ваш участок, частная собственность, — заметил Норман.
— В том-то и дело! — снова распалился Мастерс. — И если я не запер эту чертову дверь, это не дает права всякому ворью влезать сюда и раскурочивать мою машину!
— Нет, не дает, сэр, — подтвердил Норман, вновь переходя на успокаивающий тон. — Вам придется зайти в участок, чтобы…
— Знаю-знаю, всякие формальности и бюрократические закавыки. Только голову могу дать на отсечение, что не видать мне скрученных деталей как своих ушей, ведь так?
Норман покачал головой.
— Зря вы так. Кто знает, быть может, нам и удастся выйти на их след. — Он внимательно огляделся. — Судя по всему, воры орудовали в первой половине дня, когда вы спали. Место у вас здесь уединенное, соседи довольно далеко, к тому же из-за высокой живой изгороди почти ничего нельзя разглядеть. Видимо, они каким-то образом узнали о ваших планах, проследили за вами и, пока вы спали, совершили кражу.
— Пожалуй, вы правы. — Мастере посмотрел на то, что еще утром было его машиной, и тяжело вздохнул. — Это вам что-нибудь дает?
— Не слишком много, — признался Норман. — Но для начала и это неплохо.
— Что ж, спасибо.
Мастерс не добавил «и на том», но Норман по его интонации понял, что это подразумевалось. Он прекрасно понимал мужчину и сочувствовал ему. Но пока ничем не мог помочь ему до тех пор, пока у него не будет больше улик.
Он внимательно осмотрел гараж и подъездную дорожку к нему на предмет каких-либо следов или улик, но, к сожалению, ничего не обнаружил. Если воры и пользовались каким-то грузовиком, то стоял он где-то в другом месте. И снова Норману пришло на ум, что воры, скорее всего, любители, что, впрочем, еще хуже, ибо в картотеке их не будет. Остается надеяться, что они попытаются совершить еще одну кражу и как-то проколются или попадутся.
Было уже около шести, когда Норман вернулся в участок, а ему еще предстояло
Пришлось позвонить Сюзанне, объяснить ситуацию, извиниться и сказать, что он немного задержится. Она начала было говорить, что сегодняшний ужин можно перенести на другой день, раз так сложилось, но он и слышать об этом не хотел. Он не мог и не хотел ждать другого дня. Он должен увидеть Сюзанну сегодня же — и чем скорее, тем лучше.
В рекордные сроки приведя себя в порядок и кое-как прибравшись в гостиной, он побежал на кухню и заглянул в холодильник. Слава богу, у него нашлись два замороженных бифштекса, мороженая овощная смесь, которую недолго будет поджарить, и кусок пирога с черникой.
В баре нашлась бутылка красного вина. На кухне, к счастью, был относительный порядок, поскольку утром он поленился готовить себе завтрак.
Бросив взгляд на часы, Норман выругался. Черт, без четверти семь! Пора ехать за Сюзанной.
Сюзанна.
По телу Нормана пробежал чувственный трепет. Нельзя сказать, чтобы ее поведение по отношению к нему до сих пор было слишком уж обнадеживающим, но он не терял надежды. В конце концов, ведь она же не отказалась с ним встретиться, приехать к нему домой, а это ведь что-нибудь да значит, разве не так?
Кто сказал, что человек не может мечтать и надеяться, а?
И он имеет полное право на любые фантазии.
Что с ней случилось? Неужели она совсем из ума выжила? Почему не отказалась от ужина с Норманом, когда ей представилась для этого прекрасная возможность, когда он ей позвонил, чтобы сказать, что немного задержится?
Сюзанна приглаживала щеткой свои непокорные каштановые волосы и не переставала ругать себя.
И как вообще она, Сюзанна Стейнбек, скромная и сдержанная молодая женщина, согласилась отправиться на ужин к едва знакомому мужчине в его холостяцкую квартиру?
Но она согласилась. И ждала этого с нетерпением. Причем приходилось признаться, что, если бы он, когда звонил, попросил перенести ужин на другой день, она была бы ужасно разочарована.
Но она не должна была соглашаться. Не должна — и точка. И дело вовсе не в том, что с Норманом Чейни она едва знакома. Нет, когда она расслабляется и забывает о своих неприятностях, ей так хорошо с ним, будто они знают друг друга уже давным-давно.
Проблема заключается в том, что он полицейский.
Правда, на редкость симпатичный и сексуальный полицейский, поправилась Сюзанна. Высокий, стройный, с теплым взглядом и неотразимой улыбкой. А в форме выглядит так, что глаз невозможно оторвать.
Он просто красавец, к тому же милый, забавный и приятный в общении. Ей так хорошо с ним, как не было хорошо еще ни с кем и никогда.
Сюзанна нахмурилась, критическим взглядом обозревая свой гардероб, висевший на плечиках в шкафу. Нечего надеть, с грустью констатировала она. У нее нет ничего сногсшибательного. Ничего умопомрачительного.