Не любовь
Шрифт:
У нас с Верой вроде было все стабильно. Классный секс, разговоры. Но меня почему-то начало это утомлять. Ну не влюбился же я в самом деле? Бред. Как мог, отмахивался от этого чувства. Ни к чему нам такие сложности. Она еще совсем малышка, вся жизнь впереди. Да и мне не нужны постоянные отношения. Тем более, учебу никто не отменял. Да ей нужно будет сосредоточиться на обучении.
Вернувший домой, свалил до вечера. Мне нужно было побыть одному и решить как быть дальше.
Вопросов было много. К тому же, скоро вернутся наши родители. Вряд ли они одобрят роман между нами. Да и как-то стало напрягать постоянное присутствие
В итоге, гонял по городу, так ни к чему и не придя.
Дома Веры не оказалось и я вздохнул облегченно: не готов я к разговорам. Поэтому, набрал Марка и поехал в клуб. Кира звать не стали. Он вообще после поездки на озеро как — то ушел в себя.
Марк выглядел необычно угрюмым.
— Что у тебя? — спросил, отпивая виски.
— Видел Аленкиного «парня». Там взрослый мужик. Хрен знает, что она а нем нашла. Хочу выбросить ее из головы, но не выходит.
— Запал?
— Да пиздец. Теперь постоянно о ней думаю.
Друг был какой-то оглушенный. Неужели влюбился?
— Твоя где? Дома оставил?
— Не знаю. Не спрашивал.
— Шутишь, да? Она неизвестно где шляется, а тебе пофиг? — удивился он. Я пожал плечами. Что мне не пофиг, я понял еще когда уехал в клуб. Но раз уж она решила не посвящать меня в место своего пребывание, то и хрен.
— И что, прошла любовь? — ухмыльнулся он.
— Да какая любовь, нахрен! Мы просто спим вместе. Ничего серьезного — ответил я.
Сзади раздался всхлип. Я обернулся и увидел стоящих за спиной Веру и Аленку. Глаза Веры заволокло слезами.
— Бля… — выдохнул, понимая, что они все слышали.
26
Вера.
Когда Аленка предложила мне съездить в клуб, я согласилась. Развеяться определенно не помешает. Только вот не знала я, чем обернется эта поездка.
Наши отношения с Алексом стали в последние дни накаляться. Парень стал более задумчивым и бросал на меня какие-то нечитаемые взгляды. Я не могла понять, что с ним происходит. В глубине души росла тревога. Напрасно я это игнорировала.
Когда мы увидели возле барной стойки парней, то удивились. Но я обрадовалась: сейчас подойду и закрою ему глаза ладонями. Он обрадуется, когда поймет, что я рядом. Спросит, как я здесь оказалась, а я отвечу: сюрприз!
Уже предвкушая как все произойдет, я дала Аленке знак, что мы подойдем тихо.
Только вот сюрприз ждал меня. Причем такой, от которого мой внутренний мир рухнул: я ему не нужна. Слова Алекса словно висели в воздухе. Он с таким пренебрежением ответил Марку, что все мои иллюзии на совместное счастье, разбились вдребезги. Между нами просто секс. Ничего серьезного…
Глаза защипало от слез и Аленка громко ахнула. А я смотрела, как Алекс медленно оборачивается и смотрит на меня. Больно так, что сдерживать слезы не хватает сил.
— Бля… — выдохнул он и поморщился.
Я ощущала себя так, словно меня предали. Человек, которому я отдала свое сердце, просто растоптал его. Не нужна ему моя любовь. И я не нужна…
Я развернулась и пошла назад, слыша как он окликает меня. Зачем? Снова начнет оправдываться, что все не так? Не хочу ни видеть его, ни слышать.
Сорвалась на бег, в единственном желании оказаться как можно дальше отсюда.
— Стой! — его голос приближался,
— Да стой же ты! — его окрик резанул по ушам. Я продолжила свой побег от человека, которому я не нужна, но который меня зачем — то продолжает нагонять. Видимо, хочет ранить ещё сильней. Он резко дернул меня за руку, вынуждая остановиться. Я развернулась и ударила его по щеке:
— Не тронь меня. Не подходи— голос срывался на рыдание. Меня трясло. Хотелось просто исчезнуть, испариться. Он втащил меня в какую — то комнату. Прижал к стене, упираясь руками по сторонам от моей головы. Дышал тяжело и зло сверкал глазами. На щеке проступал след от моей ладони. Я хотела ударить еще. Больней. Чтоб почувствовал, как больно, когда тебя предают.
Он молчал. Только смотрел мне прямо в глаза. Я дышала шумно, со всхлипами.
— Что, скажешь снова: это не то, что я подумала? — с горечью спросила, глядя в любимые и такие лживые глаза.
Он дернулся от моих слов, но продолжил сверлить меня взглядом.
— Не скажу.
Даже не отрицает. В душе сгорел последний огонек надежды на то, что это все неправда. Я зажмурилась, чтоб не реветь. Глубоко вдыхала воздух, пытаясь успокоиться.
— Для чего тогда все это было? — спросила, зная, что ответ мне не понравится. Я ведь чувствовала это еще с самого начала. Знала, что нельзя ему доверять. Предчувствовала, что он разобьет мое сердце, но все равно питала иллюзии.
— Хотел тебя трахнуть — грубость его слов резала по венам — Ты ведь хотела отношений. Я тебе их дал. Какие смог. Ты сама ставила условия. Я просто хотел тебя. Но ничего тебе не обещал. Верно, малыш? — ответил, словно издеваясь.
Это обращение меня взбесило так, что я начала лупить его куда придется. Ненавижу.
— Ненавижу! Как же я тебя ненавижу! — кричала я, срываясь на рыдание. Он молча принимал мои удары, даже не пытаясь перехватить руки. И себя ненавижу. За то, что позволила себе обмануться. За то, что приняла желаемое за действительное. Плакала, повторяя, как ненавижу его. А потом я выдохлась. Стояла, пытаясь отдышаться и успокоиться. Получалось плохо. Алекс прижал меня к себе, и я на минутку позволила себе забыться. Вдыхала запах любимого и ненавистного парня. Как же можно сочетать в себе эти два полярных чувства? У меня лучший учитель. Он помог. Наделил меня опытом.
Я отстранилась и оттолкнула его от себя. Посмотрела на него, вложив все презрение, которое бушевало сейчас во мне, во взгляд:
— Больше никогда не смей притрагиваться ко мне. Ты мне омерзителен — сбросила его руки со своих плеч. Вышла, захлопнув за собой дверь. Больше я не позволю ему играть своими чувствами. Отныне: он для меня не существует.
В особняк я не поехала. Не желала и лишней минуты пробыть там, где все напоминало о моей глупой влюбленности. Накрыло отчаянное желание спрятаться, испариться. Исчезнуть и забыть все произошедшее, как страшный сон. Чтоб проснуться в новой реальности, где не будет его. Не будет слез, страданий и переживаний. Не помню как, но мы доехали до Аленки. Ее мать разрешила мне пожить столько, сколько будет нужно.