Не мир
Шрифт:
— А что по-твоему на рынке можно делать? Модули вскрывали, — не задумываясь, выпалил юнец.
— Как? — также монотонно прозвучал второй вопрос.
— Ломом конечно!
После этого ответа здоровяк приблизился и взялся за браслеты наручников. Лишь слегка напрягшись — разорвал цепь и, схватив допрашиваемого за горло, поднял одной рукой над полом прямо перед собой, чтобы быть с ним лицами на одном уровне. Бедолга только бултыхал ногами и кряхтел, вцепившись в мускулистое предплечье.
— Ещё раз соврёшь — разорву надвое, — звонко, но редко хрипя,
Борисовну удивили и догадка обо лжи и невероятная сила.
— А-а-а… с чего ты взял вообще, что он врал?
— Когда я вскрыл модуль — было много шума. Мы раскапывали аптеку почти весь день и ничего не слышали, находясь менее чем в ста метрах от торговых рядов, — последовало объяснение и тут же, с ударением на первое слово, повторился вопрос — Что вы делали на рынке?
— Пришли проверить, что за стрельба ночью была — там трупы везде, а когда уходили — увидели вас, решили проследить, — прозвучал хриплый ответ сквозь отдышку.
— Откуда пришли? — нервно встряла женщина.
— Из Восточного лагеря, конечно! — бандит сказал это так, как если бы об этом месте все должны были знать.
— Ясно. Я знаю, где это. А какая вам разница, что там за стрельба была? — продолжила Борисовна.
— Это были наши посты, — последовало простое объяснение.
— Сколько вас?
На этот вопрос, заданный титаническим басом, пленный явно не хотел отвечать, сжал губы, посмотрел в пол, но всё же решил не допускать фатальных ошибок.
— Около пятидесяти бойцов постоянно в лагере. — равнодушие стремительно покидало его голос — Вы меня отпустите?
— Какое есть оружие? — игнорировал встречный вопрос безымянный.
— Любое и патронов достаточно. Вас до сих пор не перебили только потому, что терять никого не хотим.
…Сказал, что меньше недели с ними, а отвечает за всех…
— У них там источник воды есть, свой бар для бродячих выродков, подобие казино и рабов куча-мала, — не поняв задумчивости парня, объяснила командирша.
— Почему на тебя вчера набросилась девочка, что ты ей сделал? — после этого вопроса у Борисовны на лице прямо-таки выступил упрёк гиганта в торможении.
— Догадайся! — бандюк зло оскалился жёлтой улыбкой, щетина на лице образовала чёрные полосы на ямочках щёк.
Парень же, не сводя глаз с ублюдка, поднял подбородок и отвел его чуть вправо. Поняв угрожающий жест, пленник поспешил объясниться, считая, что таким образом сумеет ретироваться:
— Да трахал я её, пока она с нами была. Чего вы на меня так смотрите? Её на ТРК только ленивый не отыимел. Можно подумать тут мужики этим не занимаются с бабами, что ли? — лицо подонка застыло с приоткрытым
Спустя секундную неловкую, а для женщины ещё и не приятную, паузу, безымянный повернул голову к ней, встречаясь с гневным, но всё ещё терпеливым взглядом.
— Я ничего не понял. О чём он? — это внезапное заявление сделало Борисовне не менее интеллектуальное выражение лица, нежели у пленного мгновение тому назад.
Замешательство оборвалось криком кого-то из мужчин из общего помещения.
— Всё готово! Мы собрались!
— Хорошо, ждите! — ответила окриком Борисовна, не сводя глаз с не разобравшегося бугая — Было, было, но такого ещё не было… Ладно… За нами кто-нибудь наблюдает сейчас?
— Вчера никто не наблюдал, — оправившись от культурного шока, неуверенно произнёс мерзавец.
— Не думаю, что ночью пошлют кого-нибудь, потеряв разведчиков, — сделал заключение безымянный, Борисовна согласилась кивками.
Командиры не додумались, чего такого ещё можно выведать у отморозка, так что здоровяк схватил его за воротник и направился к большому залу, волоча за собой человека как мешок тряпок, тот едва успевал переставлять затёкшие за ночь ноги.
Ещё около четверти часа проходила проверка снаряжения и оружия, были перепроверены запасы еды и воды. Всё сразу перенести оказалось невозможно, поэтому в первую очередь решено было нести раненных, которые не могли перемещаться сами, и только после них — все пожитки.
Безымянный приказал самоопределиться мужчинам, считающим себя самыми опытными в обращении с оружием, и скрытно занять позиции на развалинах вдоль дороги ниже лагеря и выше супермаркета, в который они направлялись. И того — с каждой стороны получилось по две огневые точки. Львиная доля физической работы досталась женщинам, бывшим в большинстве.
Переезд начался, когда истекли десять минут, данных охранению для выбора укрытий на случай боя.
— Всё, — скупо доложил самый пожилой обитатель лагеря глядя на старые командирские часы на запястье и поправил нелепый розовый рюкзак одетый на одно плечо.
В первую очередь женщины с трудом выносили носилки с ранеными и облучёнными. Их прикрывал беспамятствующий здоровяк, просто стоя посреди дороги с автоматом и закрываясь пленным, хотя с невысоким ушлёпком это не очень-то и получалось, и скорее, прежде практического, несло демонстративный смысл. Кроме перекрёстка, особого внимание было удостоено угловое здании, за которое был бой, любое движение в нём мгновенно прервало бы переезд.
Медик и Борисовна с автоматом остались с раненными на новом месте. Предупреждённые о странных уродцах, убитых в супермаркете на кануне, женщины скептически улыбались, но всё-таки были настороже. Стервозная тётка в очередной раз задумалась о правдивости рассказа и об искренности нового «знакомого», уж слишком всё не так, как обычно — не через одно место пошло, да ещё про мутантов каких-то городит. Подозрительно и всё тут!