Не молчи

Павлова Александра Юрьевна

– Ты думаешь, я могу тебя разочаровать?

– Все могут. А ты совсем меня не знаешь. Не знаешь моей жизни. Обстоятельств.

– Расскажи, - попросил Костя, протянув руку и положив ее на ладошку девушки, нервно мнущую салфетку.

Оксана вздрогнула, то ли от прикосновения, то ли от вкрадчивой, искренней просьбы.

– Я не могу, - покачала она головой, но руку не убрала, наслаждаясь тем, как легко пальцы мужчина касаются ее кожи в нежном поглаживании.
– Не хочу.

– Как ты можешь быть уверенной, не зная моей реакции? Расскажи. Не молчи, прошу тебя.

Оксана смотрела в горящие

нежностью, заботой умоляющие глаза, но упрямо качала головой. Она боялась, что раньше времени испугает Костю, что он уйдет уже сейчас, сразу. И так было бы лучше - она знает. Но другая ее сторона, та, которая требовала безумств, отчаянно не желала расставаться с этим мужчиной. В нем она видела хоть что-то хорошее для себя, пусть это и будут беседы и такие вот непринужденные прогулки. Хотя бы такую малость Оксана хотела для себя. Ведь все равно рано или поздно Костя оставит ее в покое. Хотя бы потому, что устанет стучать в закрытую дверь, которую она не собиралась перед ним открывать. Но пока она решила наслаждаться тем, что он рядом, что хочет быть рядом. Возможно, это было эгоистично, но ее страх - быть отвергнутой, поймать на себе жалостливый презрительный взгляд - был сильнее любых уговоров и тайных желаний. О, как бы она хотела быть уверенной в нем, как хотела бы надеяться на помощь, защиту и понимание. Но не смела, уже однажды обманувшись в дорогом ей человеке. И еще, она не желала вешать на шею Кости такой непосильный груз, какой несла сама. Не хотела делить с ним плохое, свое несчастье-счастье.

– Нет, - снова тихо повторила Оксана, глядя в грустные и ничего не понимающие глаза Кости.

Он только кивнул головой, не став настаивать на откровенности. Ангелина ведь предупредила его, и он помнил о ее словах, помнил и был готов им следовать. Не сейчас, но позже он обязательно узнает все, что так упрямо скрывала девушка. А сейчас он должен просто насладиться тем, что она рядом. Он нежно улыбнулся Оксане, осторожно сжал ее пальчики в ладони, поглаживая большим пальцем гладкие ноготки и наслаждаясь нежностью и теплотой кожи. Молодая женщина смотрела на их соединенные руки, прикусив губу и тихонько млея от такой невинной ласки. Это было почти по-детски - вот так держаться за руки, но до чего же приятно. А потом мужчина потянул ее руку к себе и коснулся каждого пальчика губами, глядя поверх их рук ей в глаза. Глядя ласково, без жара страсти, но и не равнодушно, с теплотой и симпатией. Оксана в который раз зарделась, но не спрятала взгляда и не вырвала руку.

Больше они ни о чем не разговаривали, а через десять минут пароход вернулся на пристань. Костя проводил Оксану к офису, где на парковке осталась ее машина, и уже перед тем, как она собралась сесть внутрь и уехать, неожиданно спросил:

– Ты пойдешь со мной на свидание?

Оксана неуверенно посмотрела на него и чуть вопросительно.

– Настоящее свидание, а не прогулка по парку после работы, - уточнил с улыбкой мужчина, взяв в руку ее ладонь снова и слегка сжав в ободряющем жесте.
– Оно тебя ни к чему не обяжет. Считай его просто моей прихотью.

– Я не знаю, - нерешительно растерянно пробормотала девушка.
– Я... мне нужно подумать.

– Хорошо, - снова не стал настаивать Константин, нежно улыбаясь.
– Я дам тебе свой номер телефона, и ты мне позвонишь и скажешь о своем решении. Я не обижусь, если откажешься: в прогулках по парку есть свое очарование. Боюсь только, что в последнее время оно все холодней.

Оксана светло улыбнулась ему и кивнула, протягивая телефон, в который он вбил свой номер.

– Я буду ждать звонка.

– Я позвоню, - пообещала девушка и нырнула в теплую машину.

Оксана не позвонила ни на этой неделе, ни на следующей. Она все никак не могла решиться, стоит ли это вообще делать. И хочется и колется, как говорится. Она сто лет не была на свидании, не ощущала этого романтического предвкушения, этой неги и трепета. Это было почти ново для нее. Но стоит ли давать Косте надежду? Не воспримет ли он это как сигнал, чтобы пойти

дальше? Да, он сказал, что встреча не обяжет ее ни к чему. Но можно говорить одно, а хотеть и делать другое. Девушка запуталась окончательно в том, чего хочет и что будет правильно. Запуталась в своем страхе и нерешительности, трусливо убирала эти мысли поглубже, чтобы подумать потом. Но время шло, а решение так и не нашлось. И поэтому Оксана не стала звонить вовсе, не отказываясь и не принимая приглашение. И пусть Костя понимает это как хочет. Она будет рада увидеть его еще раз, если он встретит ее с работы. Погрустит, если больше они не пересекутся. Но будь, что будет.

– Оксана Викторовна?
– вопросительно протянула Светлана Павловна, заметив, что хозяйка ее не слушает, задумавшись о своем.

– Да? Извините, я задумалась, - виновато улыбнулась Оксана.

– Ничего, - улыбнулась ободряюще пожилая женщина, мягко похлопав по ее плечу.
– Вы нашли кого-нибудь на замену мне, пока меня не будет? А то я беспокоюсь.

– Не переживайте, все нормально. Я сама посижу с Надей, взяла пару отгулов на работе.

– Ой, я доставила вам столько неудобств, - сокрушительно покачала головой няня.

– Ну что вы! У вас тоже есть семья, и ей необходимо уделять внимание. Это я слишком много на Вас повесила.

– Мне в радость быть с Наденькой.

– Я знаю, - улыбнулась благодарно Оксана.
– К тому же, это замечательная возможность побыть с дочкой вдвоем. Нам так мало времени наедине. Я схожу с ней погулять, свожу в парк. Мы давно никуда не выбирались вместе.

– Понимаю. Надеюсь, вы хорошо проведете время. Да и от работы Вам следует отдохнуть. Уж больно озабоченный у Вас вид в последнее время.

– Да, есть немного, - сжато улыбнулась молодая женщина.
– Вы не волнуйтесь, отдыхайте. Увидимся в понедельник, - провожая няню к двери, попрощалась Оксана.

– До свидания. Поцелуйте от меня девочку, когда она проснется.

– Обязательно.

Оксана проводила взглядом удаляющуюся спину и улыбнулась. Ей очень повезло, что именно Светлана Павловна работает на нее. Эта женщина отдавала всю себя заботе о ее дочке, была с ней нежна, добра и, кажется, искренне прикипела к малютке. Женщина относила к ней, как к собственной внучке, что очень радовало Оксану - у Нади так мало было тех, кто ее любил. Куда меньше, чем у многих других детей. У нее не было папы, не было бабушек и дедушек. Родители Оксаны были давно мертвы, а родителей отца Надя никогда не видела и не знала, как и самого его. Вот и получалось, что рядом с девочкой только и были, что мама, баба Света, да тетя Ангелина. Это было грустно, почти плачевно, но ничего с этим сделать было невозможно.

Девушка закрыла входную дверь и вернулась на кухню, решив приготовить для Нади ее любимые блинчики с творогом и курагой. Это тоже было редкостью, чтобы Оксана сама готовила для дочери какую-нибудь вкусность. Обычно к концу недели весь холодильник был забит тем, что готовила сердобольная Светлана Павловна, чтобы не нагружать свою нанимательницу еще и готовкой после тяжелого трудового дня. Это не входило в обязанности няни, но было добровольным и искренним желанием помочь. Поэтому даже в выходные молодая женщина не становилась к плите. Но раз уж она запланировала уделить все свое время и силы только дочери, то почему нет? Молодая мама очень бы хотела, чтобы такая вот возможность была у нее почаще, но работа занимала много времени. Она и так старалась уделить дочери все свое свободное время. Кроме, разве что, нескольких дней за последний месяц, что она проводила с Костей. Но этого было мало им обоим. Однако ничего не поделаешь: Оксана мать-одиночка, ей не на кого положиться, и заботиться о содержании и благополучии Нади только ее обязанность. Приятная обязанность, как бы тяжело ни было. Да и не на что особо было ей жаловаться: у нее был нормированный график, хорошая зарплата, достаточно короткий рабочий день, прекрасная должность - лучше, чем имело большинство. И все же мало. Как, впрочем, было бы мало для любой другой матери, любящей своего ребенка.