(Не) мой папа
Шрифт:
– В выходные мы с тобой тоже будем ставить елку, – торжественно обещаю ей, – выкинем из дома старое барахло, освободим самое почетное место для елочки и будем наряжать.
– И под ней будут подарки?
– Будут, – целую ее в макушку, – беги мультики смотри, а то скоро домой пойдем спать.
Лана уже по-быстрому накидала на стол: тарелку с гречкой и парой сосисок – для меня, две чашки чая – для нас.
– Прости, тортик не успела купить. Не до него было, – плюхаюсь на стул и зову дочь, –
Она уже с головой ушла в мультик и игнорирует мой вопрос.
– Теперь будешь должна два, – сурово произносит подруга и усаживается напротив меня, – ну давай рассказывай, что у тебя происходит. Ты вообще сама на себя не похожа. Бледная. Нет даже зеленая.
– Позеленеешь тут, – ворчу я, подтягивая к себе тарелку, – мне сегодня новый начальник предложил удовлетворить его орально прямо на рабочем месте. Даже не предложил, а приказал.
– Чего?! – она давится чаем и кашляет. Приходится спасать. Стучу ей по спине, пока спазм не проходит. – Ты серьезно?!
– Угу, – сконфуженно киваю, – даже премию обещал. В зависимости от того, насколько буду стараться.
Представляю эти старания и тошнит.
– Надеюсь, ты ему врезала? – сипит она, вытирая слезы.
– Нет. Просто плеснула горячим кофе на причиндалы и сбежала.
– Тоже неплохо. Вот козлина.
– Да. Сначала показался очень хорошим, серьезным, ответственным, и когда выбрал меня к себе в помощницы, я очень радовалась.
– Может, ты его спровоцировала чем? – аккуратно уточняет Лана. – Ну, может, взгляды долгие, пуговица расстегнутая?
– Издеваешься? Где я и где провокация. Разве что ползала по полу кверху каком, когда ручку искала.
– Во! А говоришь не провоцировала, – нервно смеется она, – при некоторых мужиках только стоит нагнуться – и все, они уже готовы.
– Очень смешно.
– Ладно, не ворчи. Я пытаюсь тебя развеселить. Что теперь планируешь делать?
– Уйду с этой должности в свой захудалый отдел.
Лана только качает головой:
– Не, Женечка. Я тебе советую новую работу искать. Большие начальники не прощают, если им бубенцы кипятком обливают. Готовься.
– Ну не настолько же он урод, должен понимать, что у меня ребенок, мне эта работа нужна.
– Жень, очнись. Он тебя рот пошире попросил открыть, а ты его обломала. Думаешь, это никак не отразиться на работе? И скажи мне, пожалуйста, когда это мужиков чужие дети волновали? Они и своих-то зачастую не замечают.
– Кстати, о детях… Я встретила Дениса.
Глава 4
Лана недоверчиво смотрит на меня и почему-то спрашивает шепотом:
– Орлова?
– Ну а какого еще?
– Где ты его откопала?
– У него, оказывается, сын ходит в одну группу с Маришкой.
Лана
– Тут нужно что-то покрепче чая.
– Валерьянки. Ведро. А лучше два.
– Он видел дочь?
– Нет. Мы столкнулись с ним на подходе к группе, и я соврала, что пришла устраиваться на работу, потом пряталась, пока он не ушел.
– Зачем?
– В смысле зачем?
– Давно пора сказать ему, что есть Маришка. А то делали вдвоем, а вытягиваешь одна. Хватит его жалеть, пусть крутится.
– Лан, я не его жалею, а себя. Вчера пообщалась с ним ровно минуту, так всю ночь не спала, в груди ломило.
– Как поломило, так и прошло.
– Ты не понимаешь. Если он узнает про дочь, то мне придется с ним общаться. А я не хочу! Не могу!
– Тихо ты! Не буянь, а то сейчас Марина услышит, и будешь ей объяснять, про какую такую дочь идет речь и с кем ты не можешь общаться.
Она права. Я затыкаюсь и испуганно прислушиваюсь. В комнате все спокойно: идет мультик, дочка смеется над героями.
– У него жена, ребенок, – горько шепчу я.
– И что? Ты же не собираешься уводить его из семьи, и ребенок ваш получился, когда еще Ден не женат был. Вопрос с женой пускай решает сам. Не захочет общаться – его проблемы. Пусть хотя бы алименты платит.
– Да на кой фиг они мне сдались?!
– Конечно, ты же у нас богатая. Кредиты, квартплата, ребенок маленький на руках. Действительно, зачем тебе алименты? Глупость какая. Лучше на работе подыхать, хватаясь за сверхурочные, – ядовито выдает она, – Ах, да! Забыла! Теперь же еще новый босс появился. На премию насосать можно. Эх, и пошикуешь тогда!
– Не смешно.
– А никто и не смеется. Надо сказать ему правду.
– Он меня бросил! Просто взял и свалил в туман, а через месяц уже женился на другой. И я пойду с ним разговаривать? Как бы ни так! У меня гордость есть.
– Гордость? Уверена? Больше на гордыню похоже.
Иногда я просто ненавижу свою подругу за то, что она говорит очень неудобные и болезненные вещи.
– Уверена.
– А в том, что Маришка тебе потом спасибо скажет, тоже уверена?
– Я только ради нее и стараюсь. Из последних сил.
– Женя! Ты вечно пропадаешь на работе, бледная, измученная и голова твоя всегда забита проблемами и мыслями о том, как выплыть. Такая самоотверженность, конечно, похвальна… но снеговика сегодня с ней лепила я.
Мне больно это слышать, и на глаза набегают слезы.
– Не вздумай, – Лана грозит пальцем, – никаких слез из-за мужиков.
– Да не из-за них это, – шмыгаю носом, – а из-за того, что я такая непутевая мать.
– Ты отличная мать, но пора признаться самой себе, что помощь лишней не будет.