Не мой подарок

Тоин Дарья

Сцепил наконец. Спустился, спрыгнув с последних ступеней. Подошел к ней и опустился у ног.

Правда тут же пожалел, ибо Роки решила проснуться и напомнить о своем существовании именно сейчас — наткнувшись на руку.

— Маш.

Я смотрю на закрытые глаза снизу вверх. Не много ли мыслей и противоречий для неё?

Протянул руку, коснувшись щеки. Дрогнула, но не отдалилась. Провел линию к губам, чувствуя на коже её дыхание.

Ресницы трепещут, но посмотреть на меня так

и не соберется.

— Я тебе губы немного обветрил.

И пока думала над реакцией, взялся за кисть потянув её на себя, уже падая на пол.

От неожиданности не успела вырваться, упав прямо по заданному курсу.

— Вы опять!?

Отпустил кисть. Нет. Нужно переходить на "ты", серьезно. Ричи возмущается и пытается встать, но у нее это едва ли получится.

— Так что за клятва? — О, я еще помню об этом.

Замерла, вздохнув и даже перестав щипаться.

— Ничего такого.

— Маш. — Закрыла глаза. — Не ври.

— Отпустите?

Пойдем на шантаж.

— Поцелуешь?

И… wow, она улыбнулась! Тогда смысл еще сопротивляться?

Пока не успела выдумать тысячу причин, не успела найти тысячу доводов отстраниться, немного приподнялся, первым поцеловав. Просто коснулся, немного выждав после и прошептав:

— Тебя надо почаще кормить.

Рассмеялась посмотрев наконец в глаза. И стесняется же. Но это безумно мило.

— Почему это?

— Ты добреешь, не ворчишь и хотя бы не кусаешься.

Встрепенулась, начиная краснеть.

— Я могу укусить.

— Хочешь?

Задержала глубокий вдох и легонько треснула по моим губам, собираясь уже вставать. Ага. Как же… конечно.

Снова удержал.

— Да, Андрей, блин.

Улыбнулся, прижимая в объятиях, начиная требовать упущенное.

— Поцелуй.

Приподняла бровь, явно намереваясь дерзить.

— Ну, или рассказ.. — Протянул. — Лучше поцелуй, конечно.

— Какой еще рассказ?

Пф, мог бы и не заикаться.

— С какой радости так изводишь себя из-за сестры. Аж ко мне поехала вчера.

— Точно. — Прищурилась. — Вообще я собиралась сразу уехать…

Улыбнулся.

— Но что-то пошло не так?

Кивнула.

— И теперь лежишь в моих объятиях…

Пуще прежнего прищурилась.

— Ричи, факт же.

— Как так могло выйти?

— Не переводи тему.

Закатила глаза и тут же что-то придумала.

— Мы там ёлку не расправили…

— И не нарядили.

— Точно. Надо встать.

Вздохнул, снова потянувшись к ней.

— Новый Год без нас не наступит?

— Конечно!

Усмехнулся, почти целуя.

— До него еще двенадцать часов.

И предупреждая новые попытки, приподнялся к ней, чмокнув в щеку и отпустив.

Расправили

ярусы, и Маша даже залюбовалась.

— Очень красивая!

— Ты лучше.

Рассмеялась, отвернувшись и передразнив.

— А дальше что? "Эй, твоей маме зять не нужен"?

Кивнул.

— Не нужен?

Обернулась, опустив взгляд в пол.

— Не думаю… Достаем игрушки? — Улыбнулась легонько, сама себя приободрив.

— Ксюша сказала про родителей, Маш. — Сделал шаг вперед, позволив себе её просто приобнять. — Давно?

— Ну, сегодня годовщина. Пять лет.

Так и не поднимает лицо.

— Сегодня?

Кивнула, вырвавшись и сделав вид, что вторая коробка ей жутко интересна.

— Ммм… смотри какие игрушки!

Улыбнулся, пока она осознает и восклицает.

— Ой. В смысле, "Смотрите"!

— Все в порядке, Маш. — Подошел, вытянув огромную упаковку синих крупных шаров. — "Смотри".

Глава 38 — фейерверк над головой

Мария.

Мы украсили эту громадину, создавая друг в друге новогоднее настроение. Как же мало нужно, чтобы ощутить трель колокольчиков с воображаемых саней не менее воображаемого Деда Мороза…

Я так рано перестала в него верить, что даже помню свою реакцию, когда в один из годов увидела в холодильнике Новогодние подарки для меня и Ксюши, что тогда была еще совсем малышкой.

Помню, как она позже уплетала вафельку из той самой упаковки, что, конечно же, нашли утром под небольшой искусственной елью, и светилась от счастья, пытаясь лепетать что-то про Новый Год.

Наверное, тогда я перестала ждать чуда? Тогда почему сейчас вдруг хочется украшать совершенно чужой дом? И мне даже разрешили повесить огромные объемные снежинки на панорамные окна, разложить везде искусственные еловые шишки, раз от разу пытаясь меня при этом обнять. И…

И я не знаю, что думать теперь. Всё не укладывается в голове, я до сих пор не могу привыкнуть к происходящему, но позволяю ему… меня целовать, не чувствуя при этом ничего омерзительного, даже скорее наоборот — каждым его поцелуем нежась.

Помогаю накормить Роки и не пытаюсь при этом сдерживать улыбку. Как же быстро я ему поверила…

Ближе к пяти вечера, на титрах известной Новогодней комедии в дверь неожиданно позвонили, разрушая нашу маленькую совершенно невероятную, необъяснимую идилию.

Андрей поднялся с дивана, сказал не вскакивать за ним с кресла и проследовал к двери, Роки подорвалась за ним, очевидно устав уже спать под ёлкой.

Почему-то именно сейчас рука вернулась к медальону, что будто бы обдал кожу ледяным порывом. Чертовщина какая-то…