Не надо меня обижать
Шрифт:
— Ах, ты, сучка, — воскликнул он, проводя прием и заламывая руку мне за спину. А после и вовсе развернул меня таким образом, что я оказалась стоящей напротив стола, а Стефан за мной.
— Любишь грязные удовольствия? Что ж, ты их получишь, — выдохнул Лем.
Я выпустила из руки плащ, желая освободиться, но мне пришлось ею упереться в стол, чтобы не упасть вперед лицом. Это Стефан навалился на меня.
— Отпусти меня. Закричу, — прошипела, словно рассерженная кошка, чувствуя, как сзади по шее прошлись жаркие губы Лема, вызывая
Твердая плоть Стефана упиралась мне в ягодицы, вызывая животную истому внизу живота. Мне одновременно хотелось освободиться и в тоже время оставаться в плену рук, внезапно ставших родными.
— Отпущу после того как закричишь от удовольствия. Ты же хочешь меня. Я же вижу. Признайся. Хотя бы ради себя, — выдохнул Стефан мне на ухо, расстегивая рукой пиджак, а следом за ним и блузу.
Я боролась сама с собой. Я не переносила насилие в любом виде, но и сказать, что при желании не смогла бы освободиться тоже не могла, прекрасно отдавая себе отчет в том, что я позволяла Лему верховодить. Хоть и пыталась этому помешать.
Рука Стефана накрыла грудь, сжав поверх кружевного белья. Меня пронзила огненная стрела, вызвав жаркое томление внизу живота.
— Не хочу. Ты мне противен, — выдавила из себя, хотя млела от удовольствия, чувствуя запах мужчины, его желание, его нетерпение, витавшее в воздухе.
— А это мы сейчас проверим, — Стефан перестал терзать мою грудь, отчего я почувствовала себя покинутой. Его рука прошлась вдоль бока, повторяя контур тела, опустилась до самого края юбки, чтобы в следующий миг ее задрать настолько, чтобы можно было проникнуть под подол.
Под костюм я надела кружевные чулки. И именно это позволило Стефану скользнуть под тонкое кружево трусиков, просто отведя его в сторону. Я и без проверки Лема знала, что он там обнаружит. Я его хотела тем первобытным желанием, которое свойственно самкам в присутствии более сильных особей своего вида. Сегодня Стефан был не похож на себя. Всегда ласковый, обходительный, нежный, превратился в агрессивного, настойчивого и грубого мужчину. И этот контраст еще больше сводил меня с ума. Я одновременно хотела избавиться от власти Лема, а с другой стороны подчиниться, ощутив его силу и мощь. Два желания, которые противоречили друг другу.
— Себе лучше руку засунь в трусы, — грязно выругалась, млея от сладко-грубого проникновения пальцев в святая святых каждой женщины.
— Я не ошибся. Ты хочешь меня. Только и ждешь, когда заставлю тебя кричать.
Мужчина пошевелил пальцами, вызвав волну желания, пронзившего меня насквозь. Слова возмущения, готовые сорваться с губ, канули в Лету, а вместо них выскользнул стон наслаждения.
— Да. Вот так. Кричи громче, — на ухо прошептал мне Стефан, продолжая ласкать розовые створки, приближая с каждым движением к рубежу, за которым маячило наслаждение. И когда до него оставалось всего несколько мгновений, Лем прервал свое занятие, перестав ласкать.
Я чуть ли не взвыла от боли разочарования.
Попыталась развернуться, чтобы высказать все что я думаю по поводу одного наглого типа, воспользовавшегося слабостью тела женщины, которая от него без ума.
— Ты, сволочь! — произнесла вслух, выражая свое недовольство.
— Стой, как стоишь, — приказал Стефан, заставляя сильнее пригнуться к столу.
Звук расстегиваемой пряжки ремня известил, что не все кончено. А в следующий миг моя юбка была задрана до пояса, а по оголенным ягодицам прошелся холодный ветерок.
Достаточно было отвести полоску кружева в сторону, чтобы мужская плоть нашла вход в мое лоно. Я ждала этого момента, но все равно охнула от наполненности, которую ощутила буквально сразу же. Стефан не церемонился. Я застонала, не контролируя себя.
— Тебе больно?
— Да, — выдохнула.
— И мне было больно., - он не договорил от чего именно, работая тазом с одним лишь намерением — наказать.
Боль. Страсть. Нежность. Наслаждение. Все смешалось воедино. Меня наказывали грубо, безжалостно, но в то же время с каким-то трепетом и внутренним сожалением.
Яркая вспышка удовольствия вытеснила все неприятные моменты, затмив собой мысль, что меня просто используют.
Почти следом за мной Лема накрыло освобождение. Я ощутила сокращения внутри собственного тела.
Мужчина тут же вышел из меня, как будто боялся быть лишний миг соединенным со мной.
— Полегчало? — спросила, выпрямляясь, но не поворачиваясь лицом к Стефану. В процессе соития мужчина освободил меняя, дав свободу.
— Пока нет. Но раз через десять станет точно легче.
Я резко повернулась, не веря своим ушам, желая убедиться, что мне не ничего не кажется.
Встретила взгляд Стефана полный боли, страсти и. чего-то еще. Мужчина не сводил с меня глаз, в то время как заправлялся. А когда закончил, то обошел стол по кругу и уселся в свое кресло, приняв скучающую позу.
— Напомни, зачем ты пришла? — голосом светского денди поинтересовался он.
Пренебрежение в голосе неприятно резануло.
— Явно не за тем чтобы потрахаться на скорую руку, — парировала в ответ, стараясь незаметно оправить юбку. Предательская влага между ног напоминала о том, что произошло минуту назад.
— Правда? А я думал ты со всеми этим делом занимаешься. Или тебе обязательно нужна футбольная команда, чтобы получить максимальное удовольствие? — голос Стефана сочился ядом.
— Откуда ты.? — воскликнула не в силах сдержать эмоции.
— От верблюда.
— Тогда о чем мы говорим? — я сразу же потухла, понимая мне ничего не светит.
Надежда, вспыхнувшая яркой звездой, погасла.
Он знал.
— Зачем? Скажи! Зачем? Я не понимаю, — вскричал мужчина, гневно ударив по столу кулаком. Я вздрогнула от неожиданности.