Не наше дело
Шрифт:
– Чем-чем, дверь ломал, – хмуро припомнил Мурашов.
– Вот видишь! А говоришь – попробую открыть! А дверь здесь ломать – это слишком. Да меня же потом Жора убьет!
– Кстати! – повернулся ко мне Дрюня. – А почему бы просто не позвонить Жоре? Мол, так и так, я знаю, где кассета. Он мужик нормальный, поймет, подъедет…
– А если там нет кассеты? Тогда он меня точно убьет! – вздохнула я. – Ладно, Дрюнь, давай ты и вправду попытаешься открыть своим ключом, а если не получится –
Дрюня достал из своего кармана связку ключей и подошел к двери.
– Эй! – вдруг услышала я его изумленное восклицание. – Да здесь открыто!
– Как? – я моментально вскочила на ноги и бросилась к двери. – Как открыто?
– Так, – Мурашов сам не верил в происходящее. – Я только к ней подошел, дотронулся – она и отворилась…
Мы переглянулись.
– Фантастика какая-то! – не поверила я своим глазам. – Ну что, пошли?
Мы осторожно толкнули дверь и вошли в квартиру. Это была двухкомнатная секция старого образца, с высокими потолками.
– Точно эта квартира? – шепотом спросила я Дрюню.
– Да эта, эта, – так же тихо отозвался он. – Вон картины стоят, а в спальне у него видеоархив…
Мы двинулись в спальню.
С порога я поняла, что визит в эту квартиру был напрасным. Шкаф, в котором по словам Дрюни хранились кассеты, оказался пуст! В нем не было ни единой пленки!
В растерянности я повернулась к Дрюне и ухватилась за его руку.
В ответ на мой немой вопрос Мурашов развел руками и сказал:
– Похоже, нас кто-то опередил…
– Да вижу я! – чуть не плача ответила я. – Господи! Ну что же за жизнь такая проклятая! Прямо хоть в петлю лезь! А все ты!
– Да чего я-то? – изумился Дрюня.
– Если бы ты не тянул время, не плюхался бы спать, может, мы и не опоздали бы!
– Ладно, Леля, – серьезно сказал Дрюня. – Нечего сейчас отношения выяснять, сматываться надо. Ясно же, что ограбление произошло, вдруг соседи заметят чего и милицию вызовут? Нам только этого не хватало.
– Ох! – я даже зажмурилась, и в глазах у меня заплясали разноцветные мошки. – Бежим!
Мы быстро выскочили на лестничную клетку и, стараясь ступать как можно тише, спустились вниз.
На улице мы остановились.
– Ну чего, бутылку берем? – спросил беспечно Дрюня.
Я аж за голову схватилась.
– Какую бутылку, уезжать же надо, сам говорил! Почему ты такой нелогичный!
– Кто бы говорил! – отмахнулся Дрюня. – Ладно, тогда тачку ловим.
Мы поймали машину и поехали к Дрюне. У его проулка я с грустью посмотрела на последние двадцать рублей, исчезающие в руке водителя, и тяжело вздохнула.
Когда мы пришли к Дрюне, я просто валилась с ног.
– Иди
– Лучше я здесь, – устало ответила я, садясь на диван.
Мурашов прошел в комнату, но почти тут же я услышала, как он шлепает обратно.
– Леля… – в голосе Дрюни звучало удивление.
– А? – сквозь сон откликнулась я.
– А его нет!
– Как нет?
– Так! Ушел он куда-то. Или увели… – добавил Дрюня.
От этой новости я поднялась на постели.
– Господи, неужели его все-таки нашли?
– Не знаю, – пожал плечами Дрюня. – Там горшок цветочный на полу валяется, разбитый.
– Какой ужас! Значит, его все-таки вычислили здесь и уволокли с собой, пока нас не было. Господи, да кому же это нужно? Почему за нами охотятся?
– Знал бы я, – Мурашов заметно помрачнел.
– Что делать-то будем? – спросил он после паузы.
– Я думаю, нужно ехать к Полине, – решительно ответила я. – Здесь оставаться становится небезопасно.
Дрюня секунду подумал, потом кивнул.
Мы быстро заперли дверь и вышли на улицу.
– Сумасшедшая ночь какая-то! – пробурчал Мурашов, поеживаясь от предутреннего холодка.
– Надо, наверное, сперва позвонить, – предложила я.
Дрюня кивнул.
Мы перешил через дорогу, я подняла трубку телефона-автомата и набрала номер сестры.
На звонок мой никто не ответил. Это показалось мне странным. Где может быть Полина в такое время, пятый час утра?
– Может, она у любовника! – предположил Дрюня.
– Не было у нее в последнее время никакого любовника! – запротестовала я.
– Так она тебе все и расскажет! А Жора?
– Жора? – удивилась я. – Какой же это любовник, это бывший муж!
– Ну и что? Они же вполне сочетали эти качества!
– Ладно, я сейчас позвоню Жоре, – сказала я, накручивая диск.
После восьмого гудка раздался заспанный голос Овсянникова.
– Алло!
– Жора, привет, это я, Оля, – как можно вежливее проговорила я.
Овсянников пробурчал какое-то ругательство.
– Что? – сделала вид, что не расслышала, я, краснея со стыда. – Тут слышно плохо. Ты извини, Жорочка, что так поздно звоню, я хотела только узнать – Полина не у тебя?
– Ну здесь она, – откликнулся Жора. – А что?
– Ничего, мы сейчас к вам приедем, – поспешно ответила я и повесила трубку, чтобы не объясняться по телефону. Вот приедем к Жоре, тогда все и расскажем.
– Поехали? – повернулся ко мне Дрюня.
Я выразительно вывернула свою сумку. Дрюня заглянул в нее и погрустнел.