Не называя фамилий
Шрифт:
С о л о х а. А как же… (Показала было на сумочку и сразу же опомнилась.) А как же «Киевский» торт?
Ч и ч и к о в. С вашего разрешения, уважаемая, я загляну вечерком. Тогда же и с вами, маэстро, конкретно договоримся. Согласны?
В а к у л а. Есть, товарищ Чичиконян! (Провожает его в коридор.)
С о л о х а (насторожилась). Какие у них могут быть секреты?
Возвращается
О чем, сынок, ты хочешь с ним договориться?
В а к у л а (весело). Картину мне заказывает. Писать буду, мама!
С о л о х а. Это хорошо, лишняя копейка не помешает, а я…
В а к у л а. Что?.. Вы вроде чем-то взволнованы?
С о л о х а. Ходила по магазинам и надумала…
В а к у л а. Не покупать цветной телевизор?
С о л о х а. Угадал, сынок. У меня такой есть. И теплое пальто не куплю, тоже имеется.
В а к у л а. Деньги солить будете или как?
С о л о х а (решительно). Дам взаймы! Тебе на кооперативную квартиру дам!
В а к у л а. Мама! (Включил радио.) Играй, музыка! (Хватает мать в охапку, вертит по комнате.) Моя родненькая мама!
С о л о х а. Ой, пусти, сынок! Надорвешься!
В а к у л а. Да я сейчас и трактор подниму!
С о л о х а (освободившись). Ты лучше потанцуй… Покажи, как у вас в Киеве танцуют.
В а к у л а. Нет, давайте лучше, как у нас, в Диканьке!..
Танец.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
И вот Вакула и Оксана живут в кооперативной квартире — светлой и чистой. В самой большой комнате — мастерская. На стенах — знакомые картины, портреты, эскизы. Рядом с мольбертом — новая картина «Девушка у могилы героев».
Гремит музыка из новой радиолы. В а к у л а заканчивает копию с новой картины. Входит О к с а н а. На ней наимоднейшая кофточка.
О к с а н а. Извини, миленький, опоздала. На фабрике такое событие, такое событие!
В а к у л а. Угу…
О к с а н а (закрывает уши). Ой, эта музыка! Она тебе не мешает?
В а к у л а. Наоборот — придает силы.
О к с а н а. А если я выключу?
В а к у л а. Тогда усну… Ноги подгибаются от усталости…
О к с а н а. Выпей черного кофейку.
В а к у л а. Уже термос опустошил до дна.
О к с а н а. Прими холодный душ.
В а к у л а. Ой, не помогает.
О к с а н а (выключила радиолу). Потерпи, миленький,
В а к у л а. Чудесная кофточка. Шик!
О к с а н а. Дирекция приняла на «отлично». А то платье, в котором пишешь дивчину, закупила Канада. Двадцать тысяч заказала!
В а к у л а. Поздравляю! Выходишь на заокеанскую орбиту!
Слышен телефонный звонок.
Телефон… Послушай.
О к с а н а. Пускай дребезжит. Тебе сейчас не до разговоров.
В а к у л а. Но, может, кто из близких друзей!
О к с а н а. Миленький, твои близкие друзья — образы, над которыми работаешь.
Слышен звонок из коридора.
В а к у л а. И там звонят. Обещал зайти Гриць Голопупенко.
О к с а н а. Скажу, что тебя нет дома. Ведь ты должен сегодня закончить заказ. (Уходит.)
В а к у л а. Ой, должен! (Снял телефонную трубку, но там уже частые гудки.) Так нехорошо все получается…
Возвращается О к с а н а, за ней Т и м о ш Б у л ь б е н к о. Он в хорошо сшитом штатском костюме.
О к с а н а. Наш парижанин вернулся.
Т и м о ш. Вив ля земляк! Поздравляю с новой кузней!.. Вижу, один конфликтный гусак уже улетел.
О к с а н а (смеясь). Другой тоже — не ношу больше брюк.
Т и м о ш. Получай, Вакула, парижский сувенир. (Подает ему красиво оформленный альбом.)
В а к у л а (радостно). Лувр!.. Лучшего сувенира не могу себе представить. (Рассматривая альбом, садится в кресло.)
Т и м о ш. А тебе, модельерша, журнал самых современных французских мод.
О к с а н а. Спасибо, дорогой Тимош Тарасович! Садитесь, рассказывайте… Как там Париж?
Т и м о ш. Как и раньше, стоит на Сене, Эйфель тоже на месте…
Звонит телефон, Оксана поднимает трубку и вновь кладет на место.
О, да у вас есть уже и телефон?
О к с а н а. Да, да… Звонит и звонит, не дает Вакуле работать.
Т и м о ш. Разреши воспользоваться. На одну минуточку.
О к с а н а. Пожалуйста, пожалуйста, Тимош Тарасович.
Т и м о ш (набрав номер). Чепурной?.. Пришел уже ответ из Литвы?.. Опять загадка?.. Черт знает что! Сейчас приеду, будем разгадывать! (Кладет трубку.)