(Не)нужная жена миллионера

Радостная Вера Николаевна

– Дверь ОТ себя, дверь ОТ себя, – бегло лопочет тот, потерев ушибленный лоб. – ОТ себя, а НА себя!

Чувствую, как щеки вспыхивают румянцем. Кажется, я начинаю сгорать от стыда.

– Кто-то из гостей оставил, – показываю мужчине черный планшет, мой голос слегка подрагивает.

– Электронное меню! – китаец подхватывает гаджет и нажимает на нем центральную кнопку.

Планшет моментально загорается и показывает яркие картинки с тарелками, заполненными разной едой.

– Выбрать блюда стрелкой и нажать в центр, я приду принять заказ! – продолжает мужчина

на немного ломанном русском и сует мне планшет обратно.

– Поняла! – кланяюсь ему в ответ, сложившись едва ли не пополам.

Совестно, что я напридумывала не пойми чего!

Когда китаец уходит и закрывает за собой дверь, я моментально бегу к ней и проверяю, поможет ли «ОТ СЕБЯ». Ура! Действительно, срабатывает глухой щелчок. Дверь открывается. Я задумчиво смотрю в пустой мрачноватый коридор и, на всякий пожарный, оставляю щелку. Не закрываю дверь до конца. Затем листаю меню на планшете, кидаю в корзину заветную курицу с ананасом в кисло-сладком соусе, добавляю к ней показавшийся мне интересным «Шоколадно-банановый улун» и нажимаю кнопку вызова официанта.

Вроде бы, жизнь налаживается. Буквально через двадцать минут мне приносит курицу и чай. Мясо очень сочное, нежнейшее с ароматной кислинкой и сладостью ананаса, а густой запах шоколада с нотами банана заставляет расслабиться и неторопливо потягивать напиток, просто наслаждаясь моментом.

Однако время идет, я постоянно поглядываю на часы. Стрелки уверенно приближаются к полуночи, и внутри меня барабанами стучит тревожная мысль. Сказка Золушки вот-вот закончится. После полуночи волшебство пропадёт, и я останусь без кареты… А то еще и без туфель и без платья. Сама не понимаю, откуда такие мрачные мысли.

В «23-45» запихиваю в рот последний кусок курицы (она была божественна!) и осторожно выглядываю в щелку приоткрытой двери. Официант закрыл её, но (ха-ха!) я, естественно, приоткрыла снова. Слышу вдалеке чьи-то неторопливые шаги и шмыгаю обратно в уединенную комнату. Будто и не думала сбежать!

Неужели, свершилось чудо?! И боги послали мне настоящего Льва Боярова? Аккурат без десяти минут двенадцать?!

Накидываю на плечи пиджак из шерсти и встаю у стола, нацепив на лицо самое суровое выражение, что имею в запасе.

– Это вам! – в комнатке неожиданно появляется мой второй сопровождающий и протягивает белый конверт.

Инстинктивно принимаю его (мама всегда повторяла: «Дают? Значит, бери!») и вновь оказываюсь в комнате одна. Ощупываю «презент» и открываю. Две красные пятитысячные бумажки режут глаза. Это чтобы заплатить за ужин или что?!

Что это вообще? Что мне с ними делать?

– Вот козлина! – чертыхаюсь в голос, сую конверт подмышку, делаю два шага к двери и буквально впечатываюсь лицом в кого-то ещё.

ГЛАВА 7. Бро

В голове шумит от напряжения. Даже не смотрю, на кого налетела. Все еще мысленно перебираю в голове варианты, зачем мне сунули эти проклятые пятитысячные.

Чтобы заплатила за курицу и чай?

За потраченное на бесполезный визит время?

За красивые глаза?

За навязанное продолжение вечера, чтобы

потом можно было сказать: «Ну, чего ты ломаешься?! Деньги же взяла!»

От последней мысли внутри закипает то ли бешенство, то ли ярость. Вообще-то на лабораторных практикумах нас учили распознавать нюансы своих чувств, но сейчас просто хочется вышвырнуть в мусорное ведро «профессиональную компетентность психолога» и отхлестать Льва Боярова пятитысячными по щекам.

– Олеся Данилова? – узнаю его приятный тембр.

Медленно поднимаю глаза.

Интересно, он услышал про «козлину»? Я это в слух сказала?!

Если услышал, то отлично! Пусть теперь живёт с этим!

Почему-то лицо миллионера узнаю не сразу. То ли правду говорят, что камера прибавляет несколько лишних килограммов, то ли я настолько зла, что попросту не могу адекватно оценивать происходящее.

Настоящий миллионер Лев Бояров стоит в шаге, но смотрит куда через меня или сквозь. Я отчетливо ощущаю его полное безразличие. Надменность и абсолютную незаинтересованность в моей скромной персоне. Один его мёртвый, бесчувственный взгляд, и между нами моментально выстроена ледяная пропасть. Впрочем, о его равнодушии можно было бы догадаться уже давно. Хотя бы по тому факту, что мажор не нашел времени подтвердить сегодняшнюю встречу.

Наши взгляды цепляются друг за друга, но я быстро опускаю глаза. Намеренно задерживаю дыхание, чтобы не ощущать согревающий, уютный аромат его парфюма с отголосками специй. Стараюсь не дышать, однако игривые нотки перца, имбиря и кардамона, как специально, щекочут нос.

– Приятного вечера, – тихонько нежничаю я и с кокетливой улыбкой шагаю мимо миллионера.

Я тоже не намерена продолжать этот вечер! И какой-либо другой в его присутствии – тоже!

Быстрым шагом прохожу до середины темного коридора и, остановившись, грозно кричу уже другому мужчине: «Официант! Мне надо расплатиться, я ухожу!»

Не оборачиваюсь. И так знаю, что ценитель идеальных женщин (тех, которых не существует!) стоит сейчас в дверном проеме, озаренный теплым светом комнаты и озадаченно смотрит мне в след. Возможно, безразличие на его лице сменяется искренним удивлением из разряда: «Как же она могла уйти, оставив такого классного меня?! Я же сунул ей десять тысяч!»

Мне хочется поскорее попасть домой. Голова гудит, мысли сейчас перебьют друг друга кулаками.

– Счет, пожалуйста! – по-генеральски прикрикиваю на «своего» китайца и размашистым жестом выхватываю из конверта одну пятитысячную.

Будем считать, что денег мне оставили, чтобы заплатила за ужин.

Официант с легкой улыбкой кивает и бормочет:

– Уже всё оплачено! Лев Олегович позаб.т.л.ся.

Окончание слова китаец потешно проглатывает, и я на секунду застываю на месте. Вариант кинуть деньги миллионеру в лицо вообще-то не плох!

Кутаюсь в пиджак, хотя мне не холодно, аккуратно укладываю пятитысячные обратно в конверт и оборачиваюсь. Взгляд упирается прямиком в насмешливое лицо Льва Боярова. Да что там! Миллионер уже стоит рядом и открыто ржёт надо мной, как над клоуном в цирке.