(Не)нужный омега
Шрифт:
Альфа отвернулся, присев на одно колено перед небольшой закопченной буржуйкой. И пока омега неловко переступал с ноги на ногу, чтобы выбраться из сырых мокрых штанов, Виктор что-то забросил в печку и поджег. Остаться наедине с альфой было очень смелой мечтой Елисея, которую он мог себе позволить только спрятавшись под одеялом. Но теперь они были одни, совершенно голые, но это было совсем не то, о чем тайно мечтал омега. Виктор даже не смотрел на него, не говоря уже об интимности. Его внимания было ровно столько же, сколько обычно, и это не придавало уверенности в себе.
Елисей приблизился к буржуйке, все еще прикрывая себя,
– Иди сюда, – негромко проговорил альфа.
Елисей не шелохнулся, а уже через секунду оказался в стальных объятиях, показавшихся ему гораздо горячее, чем было бы пламя костра. Елисей не поднял рук, но его замерзший нос уткнулся в твердую грудь Виктора и он не сдержался, тихо всхлипнув.
– Все хорошо. Тебе больше нечего бояться, – в голос главы вернулось привычное спокойствие.
Его ладони гладили и растирали кожу, а слова убаюкивали. Елисей почувствовал, как понемногу оттаивает. Но вместе с тем просыпалось и его тело. Запах Виктора, его близость, жар кожи, которой невероятно хотелось коснуться или попробовать на вкус. Елисей открыл глаза. Он ведь и правда мог попробовать. Омега глубоко вдохнул, а потом осторожно лизнул смуглую кожу груди, испытывая странную радость от того, как кожа альфы начала покрываться мурашками.
– Что ты делаешь? – услышал он над своим ухом.
Елисей поднял голову и встретился с хмурым взглядом Виктора Львовича.
Глава 14
Виктор
Альфа ждал ответа, но чем дольше он смотрел в большие голубые глаза, тем яснее становилась причина странного поведения. Конечно, винить омегу не следовало, но Виктор не мог понять, что именно его рассердило в данной ситуации. Он думал о том, как им выбраться из маленького домишко, в котором больше нечем было топить микро-печь, разве что разломать мебель. Это была не проблема. Ему требовалось хорошенько натопить, чтобы Елисей смог остаться здесь и не умереть от воспаления легких, а он пока вернется в город и приедет на автомобиле, чтобы забрать его. Но этот чертов омега после падения с моста и путешествия под водой вздумал лизать его и ластиться, точно течная сука, а вовсе не думать о спасении своего тщедушного тельца. Будто все, что ему требовалось, чтобы сущность выбралась наружу, это показать ему член.
И Виктор не мог реагировать на это иначе, кроме как задаваясь вопросом, стал бы так вести себя Елисей с кем-то другим или только с ним. Альфа понял, что ответа ему не дождаться. Прижимавшийся к его телу омега уже потерял фокус во взгляде, глаза подернулись поволокой, а в бедро Виктору настойчиво тыкался его истекающий стручок.
– Да какой из тебя Селя, ты же самый настоящий Лис, – пробормотал альфа, сжав пальцы на остром подбородке и не позволяя омеге отвернуться или снова начать его лизать.
Запах от него исходил не лучший, но и он был не железный. Отчего-то раздражение на действия смешивалось с любопытством и слабо разгорающимся возбуждением. У Виктора были омеги. Не бесконечный список, как у его
Виктор не отпускал Елисея, который пришел в движение, крепче прижимаясь к нему и уже не прикрывая свой член руками. Омега его откровенно лапал, а припухшие губы приоткрылись, напоминая сочный бутон, в который захотелось впиться, и впитать в себя его влагу.
Альфа наклонился, почти касаясь приоткрытых губ, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Гниль, грязь и… слабый отблеск хвои. Он зацепился за эту нотку феромона и почти поцеловал омегу, но тот извернулся, прижимаясь еще теснее, если это было возможно. Тонкая ручка сомкнулась на члене Виктора и принялась неумело елозить по стволу, больше приводя в чувство, чем разжигая страсть.
– Хватит, – альфа отстранил от себя превратившегося в желе омегу. – Если продолжишь, то я окуну тебя головой в снег, – предупреждающе рыкнул альфа, пусть его угрозу сложно было привести исполнение.
Елисей вздрогнул, но потом прижался щекой к его руке и шумно задышал. Альфа перевел взгляд ниже. Фигура оказалась не такой ужасающей, как он ожидал. Чрезмерная худоба бросалась в глаза, но сложен он был хорошо и слишком высокий рост для омеги его не портил. Узкая грудь с выступающими ребрами, тонкая талия и длинные стройные ноги. Альфа не хотел бы замечать соски, призывно торчавшие и с таким нежным розовым оттенком, что слюна против желания собиралась во рту. А небольшой член с поджавшимися яичками в опушении легкой поросли темных кудряшек и вовсе показался милым.
В голове что-то щелкнуло, и только благодаря силе воли Виктор не повалил Елисея на пол. Он не будет действовать грубо, он вообще не тронет эту щепку, пока не разберется с тем, что, черт возьми, творится с его феромоном и который меняется в зависимости от состояния омеги. Другие могли пахнуть сильнее или слабее, не вызывать бурю эмоций или порождать чувственные видения, всего лишь находясь рядом. Как Никита. Воспоминания о сладкой булочке отрезвили достаточно, чтобы альфа оторвал взгляд от плоской бледной груди Елисея. Но этот омега как хамелеон менялся, и Виктор уже в который раз жалел, что не присматривался к нему раньше.
– У тебя течка? – стараясь держать тон, спросил альфа, но в ответ ему что-то нечленораздельно промычали.
– Не знаю. Они не такие, – промямлил Елисей.
Он начал краснеть, покрываясь яркими пятнами и альфе показалось, что он пришел в себя. Что это был за приступ неконтролируемого возбуждения, когда омега, едва ли умевший связать пару слов при нем, хватался за член и жаждал поцелуев? Или кто-то слишком хорошо притворялся?
Виктор усадил омегу на стул рядом с печкой и открыл дверь, не желая находиться рядом. Кроме того, что феромон не превратился в волшебно-прекрасный, кроме некоторых метаморфоз, временное помутнение Елисея повлияло на него. Будь ситуация хоть немного другой, он бы показал этой щепке, что и как нужно делать и сухая одежда или печка-буржуйка им не потребовалась бы. Но альфа не хотел бросаться на него, пусть тело и отреагировало иначе. Альфа перекинулся, стоило захлопнуться двери за его спиной, а уже через пять минут впереди замаячил свет фар и послышались шаги.