(Не)нужный ребёнок для мага
Шрифт:
— Ты ревнуешь? — склоняюсь к ней.
Марсэль хлопает ресницами, поправляет и так идеальные складки своей юбки.
— Нисс Раннэр против, что я нахожусь здесь… Мне не хочется злить его своим присутствием ещё больше, может, я пообедаю в комнате?
— Хорошо, если тебе так комфортнее, но тогда я присоединюсь к тебе.
Марсэль кивает, в этой ситуации спорить она не желала. Провожаю её взглядом, и когда она скрывается на лестничной клетке, набираю в грудь больше воздуха и направляюсь к кабинету. Ещё в коридоре я слышу голос
— Я несколько удивлена, мистер Раннэр. Никогда бы не подумала, что Кадан способен на такой поступок! У меня к нему было полное доверие. А тут я узнаю, что он прямо на глазах у господ уводит чужую жену! Я не поверила сначала, но когда увидела сама статьи в газетах, меня это шокировало. Вот если бы он принял приглашение, если бы увидел Риджинью, то на какую-либо другую уже не посмотрел бы.
Качая головой, мадам Алькорн и тут не упустила случая замолвить слово о своей внучке. Впрочем, зачем им мешать, пусть общаются, думаю, у них много общих тем. Направляюсь прямиком в свой кабинет. За несколько дней в нём стало прохладно и пустынно, хотя совсем недавно кипела работа. Сколько всего произошло за эти дни. Столько перемен, о которых я и не знал.
Сажусь в прохладное кресло, провожу пальцами по гладкой лакированной поверхности стола, опускаю руку на стопку карточек. Открываю верхний ящик стола. И замираю. Наклоняюсь и начинаю искать карточку Норы, которая должна была лежать сверху. И не нахожу, её нигде нет.
Откидываюсь на спинку кресла, тру переносицу. Выжидаю время, проходит около десяти минут. Голос мадам доносится из коридора. Она прощается с отцом. И когда её гомон стихает, поднимаюсь с места и выхожу из кабинета.
— Где карточка Норы? — задаю вопрос повернувшемуся ко мне отцу.
— Я её отдал, приезжала Кларисс Веньер и требовала её вернуть.
— Ты должен был дождаться меня. Я веду её лечение, а не ты. Ты не можешь касаться документов моих пациентов.
Взгляд отца сужается в гневе, челюсти плотно сжимаются.
— Где ты был? — задаёт вопрос сквозь зубы. — Ты должен думать о пациентах, а не развлекаться!
— У меня были важные дела.
— Ты ведёшь себя безответственно, — добивает очередным обвинением.
И, кажется, я всерьёз начинаю терять терпение.
— Не бери карточки, когда меня нет, не принимай моих пациентов, если я не дома.
Отец пыхтит, переваривая пока ещё просьбы, но ещё немного, и я стану запрещать. Надеюсь, что до этого не дойдёт.
Внезапный телефонный звонок взрывается в глубине комнаты, разрывает зрительный контакт. Нисс поправляет педантично манжеты рукавов и направляется в комнату, где только что беседовал с мадам Алькорн.
— Да, — снимает он с резкостью телефонную трубку.
— Да, это я, — слышу его холодный тон.
Я разворачиваюсь, чтобы идти, но возглас отца заставляет ещё задержаться.
— Что?! Вы о чём?! Какие ещё вещества? Этого не может быть!..
Я поднимаю взгляд к потолку и выдыхаю.
— Что это значит?! — нагоняет он широким шагом. — Что чёрт возьми происходит?!
Грубо хватает за мой рукав, чтобы развернуть. Поворачиваюсь к нему и смотрю пристально.
— Отвечай!
— Ничего. Я сам разберусь, — перехватываю его запястье и убираю руку с себя.
Во взгляде отца сверкает туча молний, желваки дёргаются, крылья носа вздрагивают, а вены на лбу вздуваются.
— Я тебя предупреждал. Это он, да? Мстит за свою жену. Что ж, разбирайся как хочешь. Но хочу, чтобы ты знал — ты проиграешь.
— Всего хорошего, — заканчиваю я за него и разворачиваюсь, шагаю прочь, сжимая кулаки.
С меня хватит. Чего он добивается? Чего хочет? Что я брошусь с извинениями, выставлю Марсэль? Поднимаюсь на второй этаж. Нужно принять душ и сменить одежду. И охладиться.
…Встаю под струи холодной воды, упираясь ладонью в холодный мрамор душевой. Струи воды бьют по коже плеч и груди ледяным водопадом. Стою до тех пор, пока не заломило мышцы. Выключаю кран, провожу ладонями по лицу, убирая мокрые волосы назад, срываю с поручня полотенце, накидывая на бёдра. Выхожу из ванной комнаты.
Роберт уже принёс в комнату новую одежду.
— Обед готов, — говорит он, подавая рубашку.
— Он ещё не покинул Бродвер?
— Собирает вещи…
— Хорошо. Через десять минут выйду, можешь подавать обед.
Роберт уходит. Собравшись и высушив волосы полотенцем, покидаю комнату. Марсэль нахожу у окна. Отодвинув чуть шторку, она смотрит вдаль, нежные тени от ресниц падают на её щёки, в уголках губ прячется таинственная полуулыбка. Она закрывает шторку и поворачивается к двери, когда я появляюсь в поле её зрения.
— Снег опять пошёл…
Мне нравится, что в её голосе слышится умиротворение. Марсэль Линкарн — украшение этого дома, самое лучшее, что могло случится здесь за последние десять лет.
— Я слышала ваш разговор… мистер Раннэр уже знает, что произошло в лаборатории?
— Кто-то ему доложил…
Я прохожу вглубь, бросаю взгляд на раскрытый саквояж с её вещами. Потом на трюмо, медленно прохожу к нему, рассматривая её вещи: пудреница, флакон с парфюмерной водой, щётка для волос и кулон с синим камнем. Мне нравится, что она всё больше занимает место не только в моём доме, но и внутри меня. Вдыхаю её запах, которым наполнилась комната.
Смотрю в зеркало. Марсэль в нём не двигается, наблюдает за мной, но когда ловлю её взгляд в отражении, она чуть улыбается и отводит взгляд со вздохом. Поворачиваюсь к ней. Даже не хочу думать, что Веньер когда-то мог прикасаться к ней. В любом случае, она не знает, что такое настоящая близость. Я это понял в ту ночь…