Не один дома
Шрифт:
– Пару ночей назад я видел сон, – робко произнес Даниил, – который, как я теперь понимаю, мог и не быть сном.
– Галлюцинация? – уточнил Борис.
– Вполне может быть, – застенчиво и даже виновато ответил Данил, словно ученик, признававшийся сейчас школьному учителю, что это именно он устроил потоп в туалете для мальчиков.
– Опиши.
– Там была кровь, – сказал он, глядя на свое отражение, – много крови. Все мое лицо было в крови, а из раны на голове торчали осколки костей. И это лишь один из случаев того, что я видел…
– Данил, я как твой лечащий врач, настаиваю на том, чтобы ты
– А как же Максим? – озабоченно спросил Данил, наконец отвлекшийся от зеркала. – Он видит вещи и похуже меня.
– Данил, – Борис Иванович похлопал его по плечу, приглашая снова подойти к столу, – тяжелые черепно-мозговые травмы не проходят бесследно. Случается, что человек не может полностью оправиться и всю оставшуюся жизнь нуждается в уходе. Бывает, его сознание полностью отделяется от тела, которое в свою очередь продолжает существовать, больше напоминая бездушное растение, чем живого человека. Я в самое ближайшее время снова свяжусь с тобой, и мы решим, что делать. Договорились? А пока я пропишу новую схему лечения. Препараты оставляем те же, но я увеличу дозировку, – доктор выписывал рецепт. – Очень важно: не пропускай ни одного приема препаратов. Возможно, тебя будет чаще клонить в сон, но это и к лучшему.
Данил утвердительно кивнул. Доктор встал из-за стола, залпом осушил свою чашку кофе, попрощался с пациентом и, закинув кожаную коричневую сумку на длинной лямке за плечо, вышел из дома.
– Он ушел? – раздался голос Риты, которая стояла на верхних ступенях лестницы, ведущей на второй этаж.
– Рита! – вздрогнув, негромко выкрикнул Данил. – Ты напугала меня. Где ты была?
– Маша испугалась гостя и попросила спрятаться с ней, – невозмутимо ответила жена. Девочка стояла рядом с мамой, уткнувшись лицом ей в брюки. Дочка была спиной к Данилу, и он заметил, что в длинных черных кудрях на самой макушке поблескивает ее любимая заколка в виде стрекозы. – Он поговорил с Максимом?
– Да, – ответил Данил.
– И? – недовольным тоном спросила Рита.
– Если я правильно понял, нужно время. У меня в голове творится то же самое, что и у Макса. Однако во мне уже проснулось желание жить, а в нем еще нет. Возможно, это из-за возраста. Но Борис сказал, что свяжется со мной в ближайшее время.
– Будем надеяться, – печальным, но все еще раздраженным голосом сказала Рита, – мы будем с Машенькой в ее спальне.
– Дорогая, – позвал Данил жену, которая уже собралась уходить в комнату дочери, – скажи, между нами все плохо? Мы сможем когда-нибудь восстановить наши отношения?
Он стоял у лестницы и умоляюще глядел на них обеих снизу-вверх: на своих любимых девочек. Рита лишь отвела глаза и, ничего не ответив, ушла в комнату дочери.
Доктор ничего толком не прояснил и не объяснил, но дал понять, что надежда есть. Поведение Риты пугало, ведь Данил боялся потерять жену, особенно после того, что произошло. Он знал, что один не справится. Эгоистично, зато честно. Мысли снова стали путаться, и Данил решил отбросить их, побыв наедине с сыном.
– Ну ты как? – спросил он Макса, войдя в его комнату. Тот вопросительно пожал плечами, точнее правим плечом, отложив книгу, которую читал перед приходом отца.
– Сколько страниц
Макс правой рукой приоткрыл только что закрытую им книгу.
– С момента вашего ухода я прочел девятнадцать страниц, а всего в этой книге я дошел уже до девяносто девятой страницы, – ответил парень.
– Что на этот раз читаешь? – спросил Данил.
– Самый страшный роман Стивена Кинга.
Отец удивленно и как-то брезгливо скривил лицо.
– «Сияние»? – спросил он.
– Нет, – ответил Макс, – «Сияние» считают самым страшным его романом читатели, сам же Кинг своим самым жутким произведением назвал «Клатбище домашних жывотных».
У Данила снова мурашки пробежали по спине. Конечно, он знал о чем это произведение, и ему вспомнились фрагменты, которое его сознание когда-то создавало во время прочтения этой книги: погибший ребенок, которого безутешный отец откапывает из могилы, чтобы вновь захоронить тело на магической земле. И как только человек, у которого есть дети, мог такое придумать?!
– Максим, а тебе не страшно это читать? Сынок, ты уверен… – начал было он говорить, но сын перебил его:
– Да, папа, я уверен. Кстати, я ведь дочитал ту книгу – «Вампиров» Барона Олшеври. Ты просил рассказать тебе концовку, которую ты никак не мог вспомнить, – Макс оживился, ведя разговор о книгах. – Так вот. Та девушка, которую звали так же, как и маму…
– Рита.
– Да, Рита, в итоге она осталась заточенной в доме навсегда. Не живая и не мертвая она была обречена обитать в замке вместе с матерью своего жениха, такой же неживой.
– А закрыл их там он сам, жених и сын, будучи очень старым… – пробормотал Данил.
– Ты вспомнил? – улыбнулся Макс.
– Да, сынок, спасибо тебе, я отчетливо вспомнил этот роман и его концовку тоже. Хотя все еще не могу вспомнить, когда я читал это.
– Пап, – сказал Макс тише, – какого было ему? Я про Карло, из книги. Жить, стареть, зная, что твои любимые так рядом, но ты не можешь быть с ними, не можешь прикоснуться к ним. Они не умерли, но и не живут. А он живет. Это печально…
– Надеюсь, я никогда не прочувствую, какого ему. Но это лишь сказка, – сказал Данил и поцеловал сына в висок. – Воспринимай эти книги, как сказки, которые мама читала тебе в детстве. Ну, конечно, эти сказки немного страшнее и печальнее, – произнес он с саркастической улыбкой, поглядывая на книгу, которую Макс только начал, – но лишь самую малость.
Ему было приятно находиться в обществе сына, и он был рад, что нашел с ним общий язык. Выходя из комнаты, Данил заметил, что зеркало в ней завешано какой-то кофтой. «Умно», – подумал он.
Придя в свою спальню, он удивился, что в ней уж слишком темно. Отдернув шторы, Данил не на шутку испугался, обнаружив, что на улице уже смеркалось. «Сколько же времени я провел у Макса в комнате? – подумал он. – Кажется, что Борис ушел всего полчаса назад…»
Здравый смысл твердил, что Данил где-то потерял несколько часов этого дня, память же отрицала этот явный факт. Риты в комнате не было. Возможно, решил Данил, она останется ночевать в спальне дочери. Так всегда случалось, когда они ссорились. Сейчас явной ссоры не произошло, но их отношения были натянуты до предела уже давно.