Не охотьтесь на Лау-Лау

Фархуллина Дина

– Раз вы настаиваете, так тому и быть! Выпьем за встречу!

– И за успех вашего секретного дела, адмирал Солто! – разгорячившись, воскликнул я и поднял высоко над собой стопку с самогонкой.

Люди в капюшонах снова на меня зашикали. Солто же громко рассмеялся. Со звоном соударились наши стопки, Солто поднялся с места и чуть не выбил поднос из рук Йаго. Так же громко хохоча, извинился перед трактирщиком и поддержал тост:

– И за него! За успех моего секретного дела!

***

Наутро Солто чувствовал себя скверно. Мы с трудом стояли на ногах, но наконец, вспомнили

о несчастных жителях Авалау и отправились в порт. Солто я усадил на бочки, возле причала. Матросы как раз загружали торговое судёнышко и норовили согнать его, принимая за попрошайку – уж больно он вымазался в грязи.

Я отправился разыскивать капитана. Солнце палило нещадно, голова трещала от криков чаек, беснующихся над рыбацкими лодками неподалёку.

Капитан стоял на палубе и вместе со старпомом – сосредоточенно глядел в длинный-длинный свиток.

– Нет, сударь, забиты под завязку, – сказал он, лишь завидев меня. – Пассажиров не берём.

– Адмирал, прошу, выслушайте! – учись, братишка! Намеренным ошибочным обращением я подольстился к этому суровому человеку. – Я попал в чрезвычайно затруднительное положение!

– По вам видно!

– Но дело вовсе не во мне! А в троюродном брате сына моей тёщи. Поглядите, вон он сидит!

Один из матросов как раз согнал его с бочки, и Солто, попытавшись пересесть на другую, повалился наземь. Мимо как раз проходила знатная дама и, видно, пожалела бедняка. Её слуга помог Солто сесть ровно и подал монетку. Я едва сдержал улыбку, заметив, как шевелятся губы Солто, произнося что-то вроде: «Спасибо, люди добрые».

– Видите, он беспробудный выпивоха, развратник и мот, – продолжил я. – Но в Авалау живёт его жена с шестью дочерьми, он – их единственный кормилец!

Старпом поцокал языком.

– Вот молодёжь пошла, никакой ответственности! – возмутился капитан.

– Прошу вас, помогите вернуть этого беспутника в семью!

Как тут можно отказать? И остановка запланирована, где нужно, и ветер попутный. Капитан сдался, не выдержав моего умоляющего взгляда. Рискуя всем, я взялся за туго набитый, едва не расходящийся по швам кошель, собрался уже потянуть за тесёмку, но тут вмешался старпом.

– Господин, ваши сбережения пригодятся несчастной семье этого пьяницы! – сказал он.

– Вы весьма великодушны!

Капитан поджал губы.

– Не может быть, что остались ещё на этом свете такие добрые люди! – воскликнул я. – Уверяю, мы рассчитаемся с вами, как только разрешим эту ситуацию!

И капитан согласился, при условии, что до отплытия я сумею привести друга в чувство. Не веря в свою удачу, я поспешил к Солто.

– Боюсь, Солто, – сказал я, вернувшись к нему, – капитан согласился доставить тебя на Авалау только в том случае, если я буду сопровождающим.

– Браво, Борей! Сумел договориться даже о двух местах на корабле! Как ты умудрился? У нас ведь кроме этого, – он хвастливо перекатил между пальцев вырученную монетку, – ни медяка на двоих не осталось!

Я показал ему туго набитый кошелёк.

– Откуда? – выпучил глаза Солто. Он выхватил кошелёк из моих рук и тут же заглянул внутрь. – А-а-а. Знаешь, «Борей» и «прохиндей» – отлично рифмуются!

Скрывшись в

ближайшем переулке, я вытряхнул камни из кошелька.

***

До отплытия на Авалау оставалось всего несколько часов, и мы с Солто решили, что для нашего путешествия недурно раздобыть немного серебра, а лучше – золота.

– Главное, не успеть ещё во что-нибудь вляпаться, – сказал Солто. Я его слова воспринял буквально: где мы шатались ночь напролёт – помнил смутно, но впечатление складывалось, будто мы повалялись во всех городских канавах.

Отчего-то Солто решил, что сейчас, в столь непотребном виде и состоянии, самое время нанести визит княжескому ловчему. Надо отметить, вёл себя мой товарищ странно: перед тем, как выйти из проулка на широкую улицу, мы подолгу стояли в тени и кого-то высматривали, чего-то ждали. А когда мимо проходили гвардейцы, Солто или прятал лицо под капюшоном, или порывался нырнуть в тёмный переулок. Маленькую площадь перед приёмной ловчего мы и вовсе преодолели, затесавшись в стан бродячих циркачей.

Княжеский ловчий – господин Жеа-Монн, старичок с седыми пушистыми усами, так и разинул рот, когда узнал Солто.

– Адмирал! Что вы здесь делаете? – ужасно разволновался он. Солто поспешил успокоить старичка:

– Жеа-Монн, умоляю, обойдёмся без титулов и званий. Мне нужна ваша поддержка. Могу я рассчитывать на?..

– Разумеется! Но я совершенно не представляю, чем могу быть вам полезен!

Солто улыбнулся во все свои вставные зубы. Страшное зрелище. Свои-то выпали у него ещё в юности: в одном из плаваний, когда Солто с командой долго блуждал по морю в поисках суши и страдал от цинги.

– Жеа-Монн, познакомьтесь с моим другом Бореем. Этот благородный малый прослышал про несчастье, случившееся на Авалау.

Не успел Солто закончить фразу, как ловчий воскликнул:

– Как?! До вас дошли слухи о рыбе-монстре?!

– Рыбе-монстре? – меня охватила лёгкая дрожь. Ничего не смыслю в рыбах и, уж тем более, в монстрах!

– Ах, вы, должно быть, слышали о нём как о «Лау-Лау»! Так его называют жители Иккалау – деревеньки, где произошла трагедия, – пояснил ловчий. – В озере завелось чудище и проглотило маленькую девочку. И говорят, это уже не первый подобный случай! Староста прислал нам просьбу о помощи, потому как островитянам выловить Лау-Лау не по силам. Но прошу, скажите, что меня обманула ваша одежда, и вы достаточно крепки для такого опасного задания!

Говоря это, ловчий смотрел на мой живот. Признаюсь, брат, на сливочном супе с моллюсками, который так хорошо готовит хозяюшка-трактирщица «У Йаго», я немного раздобрел. Солто тем временем вступился за меня:

– Уверяю, Жеа-Монн, хватит и моей силы! А умей эта рыбина говорить, Борей уболтал бы её сдаться нам добровольно!

– Стало быть, вы готовы получить снаряжение и отправиться в путь?

– Немедленно! Нас уже ждёт корабль в порту!

Тогда ловчий охнул, схватился за волосы и убежал в соседнюю комнатушку, которая, как я успел разглядеть, служила и кладовкой, и трофейной одновременно. Погремев там с минутку, ловчий вернулся, держа в руках удочку, да такую хлипкую, что у любого, даже самого бедного рыбака, нашлась бы получше.