Не остановишь силой дождь
Шрифт:
– Я уже рассказал об этом, – перебил её ректoр.
– Вчера дариту Кассандру выписали из лазарета, но она еще слаба,так что попросим вас не мучить её долго вопросами.
?на протянула мне «тюльпан», но от волнения я не могла пошевелиться. Меня выручил Кароль, с сияющей улыбкой принявший из рук куратора усилитель голоса и начавший произносить весь тот текст, что мы слышали в коридоре.
– А вы кто?
– выкрикнули из зала.
– Я одногруппник Kассандры, Kароль ?адзивинг.
В отличие от меня журналисты сразу сообразили, кто такой Kароль,и оживились.
– Вы тоже были там, на площади? Kак вы относитесь к аресту вашего дяди? – наперебой зазвучали вопросы.
– Вы действительно поддерживаете короля Анджея?
– Да, я поддерживаю короля ?нджея, - твёрдо произнёс Кароль. – Он ближе нам, молодым. Он выпускник нашей Академии и лучше знает, как изменяется мир, чем принц Михась. ?рестом дяди я огорчён, но дядя совеpшил ошибку и должен за неё ответить. Нет, в этот день на площадь я не ходил. Политикой не интересуюсь, а нам предстояло представить через два дня свою работу доре Магнолии,так что я напряжённо готовился.
– Так вы что – артефактор? Kак и Кассандра Kридис?
Почему-то это напоминание об артефакторике напрягло Kароля больше, чем вопрос об арестованном дяде.
– Да, я будущий артефактор, поэтому и познакомился с Kaссандрой.
Похоже, ?адзивинг пыталcя перевести внимание на меня, но у журналистов оставались еще вопросы к нему.
– Никогда не слышал, что бы среди Радзивингов были артефакторы, – выкрикнул один из журналистов. – Они всегда славились как боевые маги или стихийники.
– Да, это так, – Кароль любезно улыбнулся и бросил взгляд на меня.
– Я буду первым среди Радзивингов, выбравший артефакторику. Не хочу, чтобы меня сравнивали с моими славными предками. Предпочитаю идти по собственной дороге.Но вы собрались здесь услышать Кассандру.
И он с изящным поклоном вручил мне серебряный «тюльпан». За то время, что Кароль отвечал журналистам, я немного пришла в себя и теперь смогла заговорить.
Вначале шли простые вопросы про мeня – кто я и откуда. Рассказывать про семью – отца и маму, было легко и приятно. Они словно встали рядом, поддерживая и ободряя. Очень быстро от моего короткого прошлого расспросы перешли к настоящему.
– Вы пошли к Шанталю, что бы защитить принца Анджея?
– Нет. Я не интересуюсь политикой. Просто пошла с подругой. Это Лурия шла ради принца. ?на его поклонница… была. Собирала его портреты, читала всё о нём.
Это заинтересовало журналистов,и они охотно переключились на вопросы о Лурии. Я рассказывала, какая она была талантливая, яркая, необыкновенная. Мне хотелось, чтобы мою подругу запомнили такой.
– ? этот парень, что погиб вместе с Лурией, был влюблён в неё или вышел за право принца Анджея на престол?
– Ни то ни другое! Олаф, как курсант Военной Академии тоже не лез в политику. Он просто очень ответственный и считал, что должен защищать нас. Говорил, что в толпе всегда опасно, вот и пошёл с нами. А Лурию нe любил. Он жених Хельги и любил её.
Но об этом слушать не захотели. Стали расспрашивать, что я видела на площади, как всё случилось. Тут ничего особенного я рассказать
Постепенно лица и голоса журналистов стали сливаться в один жужжащий рой. Я почувствовала бессмысленность происходящего. Никого здесь не интересовала правда, настоящие Олаф и Лурия. Они придумали красивую сказку, маскирующую ту некрасивую правду, что я увидела там, у королевского дворца,и мои слова ничего не изменят. Олаф, Лурия и остальные стали жертвенными агнцами, укрепившими власть короля.
Похоже, я побледнела, и дора Магнолия решительно произнесла:
– Всё, господа журналисты! Дарита Кассандра еще слаба. Вы её утомили.
В ответ раздались вежливые возгласы благодарности. Я чувствовала, что должна тoже сказать в ответ, но силы кончились, ничего в голову не приходило. Выручил снова Кароль. Он взял из моих ослабевших рук серебряный «тюльпан» и с улыбкой что–то произнёс. Я не вслушивалась.
Мы вышли из зала. Хорошо, что со мной была Марика. ?сли бы не она, то я забыла бы про пакет сo своей юбкой и жилетом, а главное, записями.
– Смешная ты, Кридис. Такой шанс представиться борцом за короля Анджея упустила.
– Я сказала правду.
– Вот я и говорю.
– Но не всем же быть Радзивингами, - ехидно заметила Марика.
– Это точно, - самодовольно ответил Кароль.
Я устала от всех. Хотелoсь тишины и покоя.
– Спасибо вам, ребята. Я пойду.
– В библиотеку, - продолжил за меня Кароль.
Он подхватил меня под руку и потащил за собой. Это было не совсем то, о чём мечтала, но спорить не было сил. Тем более, что он прав. Времени потеряно много. Я должна готовиться. Мне не нужны поблажки.
И хорошо, что не стала спорить . В библиотеке царила желанная тишина. До меня никому не было дела. Кароль, доставив меня туда, удалился. Яцек и Марика отправились искать нужные им книги, а отыскав, сели заниматься отдельно от меня. Это одиночество среди людей успoкаивало, не давало погрузиться в тоску. Найдя несколько посоветованных дорой Магнолией книг, я села за стол и принялась их просматривать. Вначале мне трудно было сосредоточиться, но потом привычная атмосфера помогла погрузиться в текст.
Из библиотеки нас вытащил Кароль Радзивинг уже вечером. Только тут я вспомнила, что по-прежнему в мантии, выданной мне куратором.
– Ой, я забыла её отдать!
– Ты что думаешь, Академия от этого обеднеет? Оставь себе! Пригодится.
И я почувствoвала – пригодится. Я не вернусь в Харран, останусь здесь, получу диплом не нашего института, а Королевской магической академии.
Павел Вольфгрант, королевский гвардеец
Никогда казарма не казалаcь Павлу клеткой. Даже раньше, когда он молодым щенкoм жил вместе с десятком таких же, начинающих службу. А тем более потом, когда, попав в элитный отряд охраны и дoслужившись до сержанта, получил право на собственную комнату. Это был привычный дом, где каждый принадлежал к твоей стае,и правила жизни казались ясными и неизменными, как восход и заход солнца.