(не)отец моего ребенка
Шрифт:
— Она хоть готовить умеет? Сколько ей? Восемнадцать-двадцать? Ты с ума сошел, Игорь! — Карина открывает холодильник, а я усмехаюсь и мысленно благодарю Вику за то, что похозяйничала у меня на кухне. Девушка открывает крышку на одной из кастрюль, а потом со звоном ставит обратно и захлопывает холодильник. — Твоя мать, между прочим, очень волнуется. Почему ты не отвечаешь на телефонные звонки? — ее голос меняется, становится строгим, она смотрит на меня с осуждением, и я делаю глубокий вдох, потому что на самом деле еще не решил, что скажу матери. Ведь она прекрасно знает о моих проблемах со здоровьем.
— Я был на переговорах весь день, немного позже перезвоню
— А где?.. — Карина многозначительно взмахивает рукой, избегая называть Вику по имени.
— Моя будущая жена? — уточняю я. — Она гостит у родственников. На следующей неделе вернется.
— В таком случае мы можем поговорить без лишних ушей. Игорь, твои родители встревожены, я случайно подслушала их разговор, и твоя мать очень переживает, что эта твоя невеста, — последнее слово она практически выплевывает и кривится, — обвела тебя вокруг пальца и на самом деле ребёнок не твой. Да что говорить, я и сама теперь волнуюсь за тебя, мы всё-таки не чужие друг другу люди, одна семья.
— Карина, если ты приехала поболтать о глупых предположениях моей матери, то нам не о чем говорить.
— Нет, я не…
Она быстро стушевалась, отводя взгляд в сторону и прикусывая губу, и увела тему в другую сторону.
— На самом деле я сегодня пыталась расплатиться картой, которую ты мне дал. В детском магазине были скидки, и я присмотрела мальчикам курточки на зиму, а оплата была отклонена, и с банкомата я тоже не смогла снять наличку.
— Проклятье, я забыл предупредить тебя, прости. Я сменил банк, и старые карты заблокированы. На следующей неделе поедем вместе и сделаем тебе карту с доступом к моему счету.
Мне не жаль денег для своих племянников. Да и для Карины не жаль. У меня теперь их предостаточно, вот только потратить, увы, особо не на кого.
— Да, конечно, спасибо, а то я уже начала волноваться — вдруг это я что-то не то нажала.
Карина подходит к панорамному окну с видом на город, а я любуюсь ее точеной фигурой. Ей бы в модельный бизнес податься, у неё есть все данные, правда возраст уже не тот. В тридцать лет модели обычно заканчивают свою карьеру, а не начинают.
— Как же мне нравится твоя квартира. Даже не знаю, когда мы наконец-то накопим на такую. В двушке с детьми жутко тесно, я говорю Юре, чтобы он бросал свои компьютеры и шёл с тобой в бизнес, вы ведь братья все-таки, а он ни в какую. Нравится мне, говорит, ненормированный рабочий день, и зарплата хорошая. Но какая же она хорошая, когда мы уже четыре года как застряли в той квартире? — недовольно причитает она и, виляя бёдрами, движется в мою сторону. — Может, ты его уговоришь, а?
Она останавливается настолько близко ко мне, что я могу уловить аромат ее цитрусового шампуня. Ее пальцы касаются моих плеч, и в горле пересыхает. Чувствую себя зелёным пацаном, которому сносит голову от понравившейся ему девчонки. Карина облизывает губы, и я не могу оторваться от созерцания того, как кончик ее языка медленно скользит по нижней губе.
— Он ведь наверняка послушает тебя, предложи ему долю в бизнесе, например, — с придыханием произносит она, гипнотизируя меня своими лисьими глазами.
Я резко выдыхаю и отхожу на шаг назад, наваждение быстро спадает. Я очень ревностно отношусь к своему бизнесу. Никто не верил в меня, родители устроили скандал, и мы не общались около двух лет, когда вместо того, чтобы пойти работать в юстиции,
— Ты просишь о невозможном, Карина. Мой бизнес — это мой бизнес. Не лезь в мужские дела, — мой голос звучит слишком резко, и уже через минуту я жалею о своих словах. Потому что выражение лица девушки вмиг меняется, она хватает свою сумочку и движется к выходу.
— Мне пора, близнецы остались с няней, набери мать, она волнуется. О, и чуть не забыла: раз Вика уехала, может, пойдёшь с нами в клуб в субботу? Намечается отличная вечеринка.
— Не в «Шторме», случайно?
— Да.
— Мне прислали приглашения, если вы с Юрой идёте, то и я не прочь расслабиться и вспомнить молодость, — усмехаюсь я, осознавая вдруг, что, возможно, уже слишком стар для таких мест.
— Отлично, тогда в субботу. — За Кариной закрывается дверь, оставляя меня наедине с тишиной, одиночеством и шлейфом аромата ее духов.
Глава 11
Игорь
Время тянется слишком долго. И виной тому тест на отцовство. А еще Вика, которая непонятно где и с кем, и каждый раз, когда вспоминаю о ней, мне приходится одергивать себя. Потому что она мне никто. Абсолютно. Просто незнакомка, с которой был роман у моего брата. Я по нескольку раз на день звоню в клинику и сержусь из-за отсутствия результатов. Словно это в один миг могло бы решить все мои проблемы и изменить жизнь. Но я выжидаю, представляю тот момент, когда помашу бумажками перед носом брата и загоню его в угол окончательно.
Курьер звонит в дверь в четыре дня, и я разрываю конверт, прямо стоя на пороге квартиры.
Вероятность отцовства — 99 %.
Я перечитываю эту строку раз за разом, и дышать становится тяжело. Словно это и в самом деле мой ребенок. Словно Вика беременна от меня. Меня заело на этом. Заклинило. Перед глазами раз за разом проносится одна и та же строчка, и я с трудом заставляю себя вернуться в реальность.
Я прикрываю глаза, отгоняя прочь идиотские мысли, с силой закрываю дверь и бросаю лист бумаги на стол. На ходу снимаю одежду, включаю холодную воду и становлюсь под душ, пытаясь охладить свой пыл. Почему-то эта новость уже не приносит мне такой радости. У Юры будет ребенок на стороне. Ребенок, от которого он отказался так просто и с помощью которого я могу им манипулировать. Вот только единственное, что мне хочется сейчас сделать, — врезать ему хорошенько, потрясти и заставить отвечать за свои поступки. Потому что я бы ни за что в жизни так не поступил.
Сквозь шум воды мне совершенно не слышно, как кто-то настойчиво звонит в мою дверь, и когда я выхожу из ванной комнаты, то удивленно обнаруживаю на кухне свою мать. Надо бы забрать у неё ключи, которые оставлял на время своего отсутствия.
— Ма? Привет. Что ты здесь делаешь?
Она вздрагивает он неожиданности и поворачивается ко мне лицом. Я замечаю ее потрясённый вид, блеск в глазах, а ещё знакомый лист бумаги в руках. Вот же ж проклятье!
— Так, значит, это правда? Господи, Игорь, как же я счастлива! — Она быстро преодолевает расстояние между нами и обнимает меня, я же чувствую, как медленно погрязаю в болоте лжи ещё глубже. — Я так переживала за тебя, думала, что уже не увижу внуков, а оно вон какая радость.