Не открывай эту дверь
Шрифт:
— Значит, вампиры вообще не умеют любить? — Неужели все настолько печально, и у меня нет ни единого шанса пробиться к его холодному сердцу? Неужели все, что между нами может быть, это только секс? Никаких чувств, никакой привязанности… только кратковременная физическая связь. Это просто ужасно!
— Я не сказал, что это невозможно, — поправил вампир, так сладко вдыхая мой запах у изгиба шеи, что по всему моему телу прокатилась волна дрожи, наполняя каждую клеточку электричеством. Я совсем не думала о том, что за этим может стоять жажда крови. Выбросив страх из головы, я полностью доверилась вампиру. — Я лишь
— Тогда не отчаивайся, — подбодрила я, мне не нравилось думать, что у Шеридана нет никакой надежды на счастливое будущее. Я слишком беспокоилась о том, кто не слишком беспокоился обо мне. — Может, жизнь тебя еще удивит, и ты встретишь свою половинку.
— Все может быть… — он со стоном прижал меня к себе, и я задохнулась, когда прохладные пальцы пробрались под тонкий шелк сорочки. Развернулась, чтобы увидеть фосфоресцирующие черные глаза. Два поблескивающих в полутьме зрачка могли напугать кого угодно, особенно неподготовленного. А я уже привыкла. Мне нравилось, что они горят ярче из-за меня.
Я никогда не гасила свет в квартире: по иронии судьбы, живя в одиночестве, боялась темноты и таившихся в ней несуществующих монстров. Как же так вышло, что я впустила сюда вампира? В слабом свете, пробивающемся из прихожей, его лицо казалось диким, свирепым из-за желания.
Но в то же время Шеридан изо всех сил старался обращаться деликатно со мной, держать себя в руках, чтобы не сломать случайно. Выдыхал, сбрасывая напряжение мышц, но хватало его надолго, и пальцы снова впивались в кожу. Не больно, но довольно чувствительно. В пылу страсти бывает и не такое, но если я хотела остаться живой сегодняшней ночью, мне следовало как-то помочь вампиру справиться с собой.
— Ты поэтому так долго не осмеливался приблизиться ко мне? — уточнила я, представляя, что если он пять сотен лет прожил в мире, где нет ни единого способа подступиться к женщине, то ему наверняка было трудно преодолеть этот психологический барьер.
Шеридан снисходительно приподнял уголки губ, будто его позабавило мое наивное умозаключение.
— Не поэтому, — глаза вспыхнули от удовольствия, когда он костяшками нежно провел по моей щеке. — Ты же боялась меня до ужаса, — напомнил он с ироничной ухмылкой. — Каждый раз, когда я касался тебя, ты думала, что я собираюсь воткнуть в тебя клыки. Признай.
— Было дело, — улыбнулась я с легким чувством вины.
— Поэтому я ждал, больше ничего не оставалось. Лучшая тактика поведения в этом случае — терпение.
— То есть… — возмутилась я, потому что Шеридан говорил обо мне, как о диком животном, которое нужно было укротить. Проявлял осторожность, двигался нарочито медленно и вел себя предельно миролюбиво в ожидании, когда завоюет мое доверие, чтобы я больше не воспринимала его как опасность. Чтобы затем?..
Я собиралась высказать ему свое «фи», но он погасил мое недовольство восхитительным поцелуем, спутав все мысли. Губы были напористыми и отнюдь не нежными, но я не жаловалась, потому что страсть вампира вызывала бурный отклик во мне самой. Загораясь от сильных и прохладных прикосновений голодного до близости мужчины, я и сама заражалась его
Пользуясь шансом, я и сама исследовала кожу вампира, удивляясь ее необычности и крепости. Шеридан не стал заморачиваться, когда я сказала сакраментальную фразу «как тебе удобно». Видимо, он решил: нет пижамы — нет проблем. И теперь я имела возможность узнать о нем больше. Могучие мускулы, перекатывающиеся под моими ладонями, завораживали и источали опасность. Чтобы мне стало спокойнее, я представила спортивного человека, например, боксера, у которого тоже могла быть такая невероятная сила, но острое чувство угрозы нет-нет да и прорывалось сквозь желание.
Я задохнулась от волны удовольствия, когда Шеридан заставил мою спину прогнуться, прижимаясь всем весом, но испуганно взвизгнула, когда он нетерпеливо дернул ткань сорочки, разрывая ее прямо на мне. Схватился за непослушные бретели, и я нервно остановила его руку.
— Эй, поосторожнее со мной, я не Халк, — предостерегла строго.
— Я знаю, знаю, — болезненно проныл он, но все же отпустил, позволив упасть на подушку. — Ты слишком ранимая. Я не хочу навредить тебе. Но могу, легко. Ты же понимаешь, что я никогда не делал ничего подобного с человеком? И как же нам быть?
Мы уставились друг на друга, сдерживая дыхание. Глаза Шеда горели нетерпеливым предвкушением, зажигая внутри меня огонь, подавляющий страх. Зрачки не хранили оттенок алого, доказывая, что вампир держит данное мне слово, и тем самым призывая доверять ему, кем бы он ни был.
— Просто помни: если сделаешь что-то не так, второго раза не будет, — подняла я бровь, выбрав метод кнута. Причем, не важно, имела я в виду, что умру, или что останусь поломанной и недовольной. В конце концов, он мужчина и должен взять на себя ответственность, если хочет, чтобы я решилась повторить эксперимент. А я была точно уверена, что он захочет. После шестидесяти семи лет воздержания он наверняка не рискнет упустить подвернувшийся шанс.
— Аргумент — железный, — уважительно признал вампир, криво улыбнувшись в ответ на мой строгий тон, и тут же взял себя в руки, аккуратно стягивая бретельки по моим вытянутым вверх рукам.
— То-то же, — похвалила я его за старания и ласково провела кончиками пальцев вдоль скул. Глаза вампира закрылись, когда я восторженно взъерошила его великолепные кудри, сводящие меня с ума с первого дня. Теперь они принадлежали мне, и я могла играть с ними, когда вздумается. Обожала ощущение мягкого, но упругого шелка между пальцами — о других достоинствах мужчины мне еще предстояло узнать, и я спешила воспользоваться этой возможностью.
Потянула его на себя, и Шеридан мгновенно переместился, величественно нависая. В мучительном ожидании я изогнулась и прикрыла глаза. Р-раз, и мои руки вдруг оказались над головой, скованные холодным капканом.
— Не отвлекай тогда, — пробормотал парень и с шипением двинулся вперед, отчего я благодарно прошептала его имя, наслаждаясь каждым последующим мгновением единения. В кровь будто впрыснули огня, и он разнесся по всему телу, поджигая на своем пути каждый нерв. Забыв об опасности, я полностью отдалась этим сладостным и приятным волнам, позволяя им уносить меня так далеко, как возможно.