Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
— Что у тебя за разминка такая? — спросил меня какой-то парень, занимавшийся неподалеку с небольшой круглой грушей. — Никогда подобной не видел.
Он отрабатывал на груше быстроту удара. Сам парень был небольшого роста и очень подвижный. Если ему доведется выступать, он будет драться в наилегчайшей категории, веса «мухи». Лицо щедро забрызгали веснушки, рыжие вихры торчали в разные стороны. Сейчас он удивленно уставился на меня.
Ну конечно, подобную разминку придумают только через пятьдесят лет, юноша. Например, движение «берпи», когда надо вспрыгнуть
— Ну, это я сам придумал, чтобы натренировать различные группы мышц.
Рыжий удивленно покачал головой.
— Интересно, покажи как-нибудь.
— Никаких проблем, — ответил я и он снова удивленно посмотрел на меня.
— Ты не иностранец, случайно?
Вот дьявольщина, мне надо внимательнее следить за своими словами и движениями. Не успел я ответить, как Худяков наконец отвлек меня от настырного допросчика.
— Эй, Витя, ты долго будешь там копаться? — закричал он, стоя рядом с грушей. — Ну-ка, иди сюда, отработаем твою координацию.
Я кивнул рыжему, мол, потом поболтаем и отправился к тренеру. Следующие полчаса я бил грушу под его тщательным наблюдением, причем делал самые разнообразные комбинации ударов и стоек. Блин, здесь нет «лап», так ему гораздо легче было бы наблюдать за движениями моих ног, причем он делал бы это прямо на ринге. Я остановился на минутку, чтобы предложить Худякову сделать такие «лапы».
— Чего? — раздраженно переспросил он, не особо слушая меня. Между прочим, от него за версту разило перегаром. — Что за херню ты там талдычишь? Какие такие «лапы»? Тебе лишь бы отговорки какие-нибудь придумать, лишь бы не работать.
— Да нет, эти штуки очень помогают бойцам, — пытался я убедить тренера. — Вы сразу почувствуете мой прогресс, давайте попробуем.
Худяков поморщился, оглянулся и махнул рукой в сторону тяжелой пятидесятикилограммовой груши.
— Не забивай себе голову всякой новомодной буржуазной херней. На тебя и так в комитете злые, только и ищут повода, чтобы отстранить, а ты им как раз удобный повод дашь. Иди, отрабатывай силу удара. Я сейчас подойду.
Он направился обратно к подсобке, а я посмотрел ему вслед. Затем отправился к тяжелой груше и начал остервенело лупить ее, чтобы выместить на ней свою злость.
Ну разве можно выиграть в соревнованиях с таким тренером? Я ему вообще безразличен. Больше всего его интересует бутылочка, запасенная в подсобке.
Вон, другие тренеры занимаются со своими учениками, что-то им объясняют и внимательно их выслушивают. Мне надо заменить этого тренера, и чем скорее, тем лучше.
— Эй, Рубцов, ну-ка иди сюда! — окликнули меня с ринга. — Помоги нам чуток, поработай с Квасницыным.
Мне предлагали устроить спарринг. Квасницын был тяжелее меня на пять килограмм, высокий боксер с длинными, как мачта, руками. Он ждал меня на ринге, а тренер стоял возле канатов. Когда я подошел,
— Никого нет, а нам надо работать. У Квасницына ноги путаются.
Ну хорошо, почему бы чуток не позаниматься. Я надел перчатки, сунул капу в рот. Ни о каких шлемах и защитных щитках речи не было, голова полностью открыта. Не придумали еще, понимаете ли.
Придурок Квасницын напал на меня, стоило мне перелезть под канатами на ринг. Дощатый настил скрипел под ногами. Я едва успел уйти от бешеной атаки противника и удивленно замычал на него, мол, чего ты так торопишься?
Но мой противник не обращал внимания и пер на меня, как танк. Его тренер хлопал в ладоши и покрикивал:
— Давай, давай, работаем. Двигайся быстрее. Квас, чего ты телешься? Ногами работай, ногами! Я что тебе говорил?
Но Квасницын совсем забыл про ноги. Он хотел достать меня и старался приложить к этому все усилия. Я пропустил пару ударов, от которых у меня все поплыло перед глазами.
Однако, как я вижу, здесь все по-серьезному. Я разозлился, чего, конечно же, нельзя было допускать. Ладно, если вы хотите, сейчас вам будет настоящий бокс. Я принялся бегать по рингу в своей обычной уклончивой манере, стараясь держаться от длиннорукого противника на дальней дистанции. Иногда я резко менял ритм, разрывал дистанцию и нападал на него.
— Хм, ты смотри-ка, а ты кое-что умеешь, Рубцов, — удивленно заметил тренер Квасницына. — Вот, Квас, смотри на ноги Рубцова! Видишь, как он двигается, как он меняет их! Это как танец!
Ободренный его похвалой, я закружил по рингу еще быстрее, ускользая от бесхитростных джебов противника. Он пытался попасть по мне, но куда там, я был слишком юркий и быстрый для него. Тогда он принялся бегать за мной по всему рингу и постепенно пришел в бешенство.
— Что здесь происходит? — раздался голос Худякова. — Почему Рубцов на ринге?
— Худой, подожди немного, — сказал тренер Квасницына. — Твой парень показывает моему, как надо двигаться. Я и не знал, что он так умеет.
Я продолжал уходить от яростных атак соперника, хотя это удавалось все хуже. Мы сражались уже не две и не три минуты, а все пять и мое дыхание стало прерывистым и хриплым. Наконец, Худяков крикнул:
— Ладно, хватит, Рубцов! Пойдем! Отдохни чуток.
Я опустил руки, облегченно вздохнув от окончания поединка. Впрочем, это было полезно для меня, я вспомнил кое-какие свои навыки.
— Эй, Квас, хватит уже! — закричал другой тренер и тут мне в лицо прилетел сокрушительный удар.
Уже падая на настил, я подумал о том, каким же надо быть идиотом, чтобы убрать защиту против такого тупицы, как Квасницын.
Глава 6. Роза в газете
К счастью, я не бухнулся в нокаут, а просто чуток побывал в нокдауне. Перед глазами завертелись огненные круги, но почти сразу все прекратилось, а я поднялся на ноги.
— Ну ты даешь, Квас, все-таки достал его, — сказал довольный тренер противника. — Молодец, растешь.