Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
До конца боя осталось совсем немного, теперь я решил не рыпаться. Жалко, конечно, что противник успеет оправиться после нокдауна во время перерыва, но ничего не поделаешь. Мне тоже не мешало бы отдохнуть, я уже намотал порядочно кругов по рингу.
Мы обменялись несколькими ударами и тут прозвучал гонг. Рефери развел нас по своим углам. Я уселся на стульчик, который вытащил помощник.
— Молодец, что догадался применить этот необычный удар в конце, — сказал Худяков, тут же забыв, что рекомендовал мне все время держаться подальше от
Я и сам понимал это и сейчас старался отдышаться, пристально наблюдая за соперником. Тренер что-то втолковывал Мышкину, показывал какие-то движения, делая резкие короткие движения кулаком, но я видел, что мой соперник обескуражен.
Он впервые за все время выглядел неуверенно. Мой удар сбил его с толку, не только физически, но и морально. Вот именно, это то, чего всегда добивался от меня Касдаманов.
Надо заставить соперника бояться меня. Так, чтобы его мысли смешались от паники.
— Давай, молодец, работай в том же духе, — сказал Худяков.
Он похлопал меня по плечу и тут прозвучал сигнал ко второму раунду. Мы поднялись навстречу друг другу и после сигнала рефери снова вступили в схватку.
На этот раз атмосфера боя неуловимо, но ощутимо изменилась. Мышкин избегал сближаться со мной. Он старался держать меня на расстоянии своими длинными прямыми. Когда я пытался пробиться к нему, Мышкин тут же отходил на безопасное расстояние, продолжая осыпать меня джебами.
Первую половину боя я не стал форсировать события, чтобы ненароком не попасть под сильный прямой удар. А затем я постепенно начал действовать против соперника, но уже по-другому.
Он все время опять ждал оверхенда, но я повел атаку совсем в другом направлении.
Первым делом, я старательно обработал его корпус. Один мой тренер, еще из прошлой жизни, говорил: «Если рубить дерево, то не надо резать верхушку. Руби у основания». Следуя этому мудрому совету, я атаковал уязвимое туловище Мышкина.
Его длинные худые руки постоянно оставляли дыры в защите живота. Я не мог пренебречь такой лакомой добычей. Кроме того, из-за роста Мышкину было труднее оборонять свое длинное тело, мне же, наоборот, достать его было очень удобно. И я тут же начал рубить это высокое, но тонкое дерево. Когда мне удавалось сосредоточиться на атаке корпуса, Мышкин вынужден был опускать руки и слишком ослаблял защиту головы. До поры до времени я пока что не стал наказывать его за эту ошибку.
А еще я стал работать по его рукам. Конечности у Мышкина были мускулистые, но худые и тонкие. Они оставляли зазоры в защите не только живота, но даже шеи и подбородка. Я успешно пересек опасную зону, снова заставляя его податься назад, но затем догнал и успел закинуть несколько хуков в район корпуса, чередуя с атаками в шею, пытаясь достать до подбородка. Мышкин поднял руки, защищая голову, и я продолжал бить его по перчаткам, поскольку
Затем он контратаковал меня джебами, тоже стараясь ударить поверх моей руки. Я уклонился и постарался пробить боковые по его плечам и рукам, стараясь отбить ему конечности.
А потом случилась досадная неприятность. Наверное, я слишком увлекся поединком и обработкой его корпуса. Мне показалось, что я возьму его по очкам таким образом. Нет необходимости снова рисковать с оверхендами. Но я допустил оплошность и на ближней дистанции внезапно прошел под руки своего высокого противника. Я зашел слишком далеко к нему. Он повис на мне и начал давить своим телом. Высасывать все мои силы.
Обрадовавшись получившейся возможности, Мышкин налег на меня своей грудью и принялся осыпать меня ударами снизу, пока я старался спихнуть его с себя. Ох, теперь он хорошенько отвязался на мне и отомстил за свой нокдаун.
Я услышал, как его сокурсники шумно ревут от восторга.
— Ну ты что, отходи! — бесноваться Худяков в своем углу. — Отходи немедленно!
Я с радостью последовал бы его совету, но не мог. Мышкин не давал мне уйти. Я почувствовал боль от его ударов в районе живота и печени, напрягся изо всех сил и сумел-таки оттолкнуть его от себя.
Эта оплошность стоила мне всех заработанных очков. Я стоял, тяжело дыша, а Мышкин торжествующе улыбался. До конца раунда осталось совсем немного, он разом догнал меня по очкам и даже перегнал.
Ладно, хорошо. Ты, наверное, думаешь, что победил меня. Но все еще далеко не закончено.
Теперь я опять сделал вид, что собираюсь снова отработать его корпус, отчаянно пытаясь добиться хоть каких-то результатов до окончания раунда. И даже готов снова зайти слишком далеко, даже рискуя снова уйти под соперника.
Мышкин как раз опять опустил руки, защищая живот. И вот на этот раз я снова, предварительно запутав его джебами, нанес ему оверхенд. Я остался в открытой позиции и поэтому постарался прикрыть голову от контрудара противника, держа ее повыше.
Вдобавок еще я сделал отскок, разрывая дистанцию. Мало ли, а то он сейчас меня ударит в лицо. Его длинные руки достанут меня даже в дальнем конце ринга.
Но я зря беспокоился. Мышкин снова получил от меня сокрушительный удар и повалился боком на настил. Грохота в этот раз почти не было, но зато мои болельщики снова торжествующе закричали.
Я отошел к своему углу, ожидая, что сейчас повторится ситуация прошлого раунда. До конца раунда осталось совсем мало. Рефери отсчитывал секунды, а я посмотрел на администрацию техникума в рядах болельщиков.
Директор продолжал сидеть с каменным лицом, следя за Мышкиным. Ольга замерла на месте. Ладно, сейчас мы отдохнем в перерыве и снова ринемся в бой.
В это мгновение рефери отсчитал девять и поднял руки. Мышкин так и не успел подняться. Я победил нокаутом. Это было так неожиданно, что я сначала даже не понял, что произошло.