Не отступать и не сдаваться. Том 4
Шрифт:
Как бы то ни было, но удар получился великолепный. У меня даже локоть чуть не отшибло. Лицо Жестянки от удара отвернулось в сторону, сам он взмахнул руками и рухнул на асфальт, еще в воздухе потеряв сознание.
Чистый нокаут, как говорится. И немудрено, потому что получить локтем в лицо это жестокое испытание для всего организма.
Пару секунд я посмотрел на поверженного противника. Надеюсь, теперь ты поймешь, что лезть ко мне опасно для твоего здоровья.
Но долго насладиться победой не удалось. Я отвлекся
Дружбан Васи уже сумел уронить его на асфальт и пытался залезть сверху. Славка не давался, стараясь наклонить корпус противника вниз. Как раз, когда я отвлекся, противник сумел-таки взгромоздиться сверху и принялся охаживать моего приятеля кулаками по лицу.
Я бросился на помощь. Очень вовремя, надо заметить, потому что когда я очутился рядом с ними, противник с рычанием поднялся. Славу оставил в покое и слава Богу, потому что мой напарник так и продолжал лежать на асфальте, отвернув от меня лицо. Вот гребаный выродок, это что же получается, он вырубил моего друга и я спас его в последний момент?
— Эй, парни, может хватит? — неуверенно спросил один из зрителей.
Другие студенты разделились на две противоположные группы, любителей кровожадных зрелищ и гуманистов, высказывая самые разные мнения:
— Да пусть продолжают! Все по-честному!
— Ладно, хватит, мужики, чего вы не поделили?
Но приятель Жестянки и не думал останавливаться. За время их схватки Карпеев успел его чуток помять, и теперь на его исцарапанном и грязном лице стремительно наливались синяки. Прямо на глазах, я такое в первый раз видел.
Противник, однако, и не думал о боли. Он вообще забыл обо всем. Вот уж кто на самом деле вошел в состояние берсерка. Зарычав, он пригнулся и бросился вперед, без каких-либо замысловатостей и маневров. Просто-напросто кинулся, чтобы совершить проход в ноги и свалить меня, точно также, как он обошелся со Славиком.
Бум! Чего он не ожидал, так это моего колена, ударившего как раз в этот момент и угодившего ему прямо в лицо. Ох, вот это был удар! Я и сам не ожидал такого удачного попадания. Мало того, что я пнул его коленом с небольшим размахом, так и сам противник в это мгновение как раз нарвался на удар.
Ощущение было такое, будто я ударил коленом по деревянному чурбану, качающемуся на веревке. Даже немного больно получилось.
Но приятелю Жестянки наверняка было намного больнее. Прикоснуться лицом о колено — то еще удовольствие. Наверняка у него взорвалась бомба в голове. И не одна, а целый склад боеприпасов. Фосфор, напалм, греческий огонь.
Противник без звука отвалился назад. Упал и так остался лежать. Неподвижно валялся на боку, раскинув руки. Застывшее лицо, глаза открыты, но видны только белки. Твою душу за ногу, он там не окочурился? Дышит ли?
Вроде никакого хруста, ничего не сломал,
Нет, только не это. Вот тебе, получай, глупый леопард. Тупица. Допрыгался. Доохотился на бешеных буйволов.
Я бросился к сраженному сопернику. Схватил за шею, осторожно перевернул. Он лежал, безвольно откинув голову. Прямо как сломанная кукла.
— Все, сдох! — безапелляционно заметил кто-то из зрителей. — Хана тебе, пацан.
Я тихонько потряс противника. Ощупал шею. Где у него пульс, дьявол раздери? Кости вроде целы. Дышит, только слабо.
Ага, наконец-то. Вот он, пульс. Все работает, ничего не изувечено. Хотя сотрясение приятель Васи себе точно заработал. Это как минимум.
Я посмотрел на зрителей.
— Он жив. Не надо пороть херню. Просто в отключке.
Тот же самый студент, что выдвинул гипотезу о гибели противника, заметил, все также бесцеремонно:
— Ну, тогда тебе повезло, пацан.
Я поднялся и подошел к Славке. Приятель уже очухался. Поднял голову, приложил руку к кровоподтеку у рта. Улыбнулся и я помог ему встать.
Чему это он радуется? Тому, что стоит на ногах, а враги валяются на асфальте? Ну да, действительно повод для ликования. Прошла всего минута, от силы две. А мы как будто прожили целый год. Или два.
Ну ладно, это я хватанул, но ощущения действительно странные. Будто прошло полчаса, а то и час. Вот вам теория относительности в действии.
Жестянка пошевелился и застонал. Перевернулся на бок, сел и заморгал глазами. Пощупал челюсть. Надеюсь, я не сломал ее.
— Эй, гнида! — позвал я. Вася поднял голову, посмотрел на меня мутными глазами. Сомневаюсь, что узнал. — Слышишь меня? Еще раз полезешь, урою, гнида! Не попадайся мне на глаза, понял?!
Вася со стоном откинулся назад. Да, наверняка все понял. Такие, как он, только это и понимают. Язык силы. Тумаков и щедрых затрещин. Теперь, надеюсь, поостережется меня.
Все, больше здесь нечего делать. Я потащил Славку на рукав, прочь от этих хозпостроек. Что ни говори, а славная вышла охота.
Добрались до машины, уселись внутрь. Я потер ушибленные кулаки, колено, плечо. Куртка, оказывается, порвалась на рукаве. Когда только успел? Не заметил в суматохе.
— Это у тебя техникум такой, что ли? — прерывисто дыша, спросил Карпеев. — Ничего себе у вас здесь порядочки. Весело живете. Переходи ко мне, в железнодорожный. У нас там строго, не забалуешь. Народ мирный, не дерется. Редко когда, только хулиганы. Или бузотеры какие…
Охнув, он потер шею. Там тоже уже виднелись ссадины.