Не отступать и не сдаваться. Том 4
Шрифт:
Но благоразумие взяло вверх. Я передумал и опять остановился. Спокойно, Витя, спокойно. Это всего лишь два пьяных придурка, которые не стоят того, чтобы марать о них руки. Успокойся.
Рано или поздно этих уродов скрутит милиция, потому что скоро на улицы высыпает рабочий люд, спешащий на службу, а уж они быстренько наберут «02». Кроме того, меня все равно тревожила еще одна подспудная мысль.
На всякий случай, не приближаясь к парням, я с подозрением огляделся. Это может быть не случайное нападение. Я еще помнил Петрика, а также моих бывших
Вполне возможно, что у меня паранойя и я слишком накручиваю себя, но после того, как погибли мои родители и потом Петрик напал на меня возле дома с другими головорезами, лучше лишний раз поостеречься. Несмотря на то, что от этих уродов за километр разит алкоголем, не исключено, что это все-таки засада.
Поэтому, так и не подходя к грубоватым метателям бутылок, я развернулся и побежал было дальше. Но потом опять остановился.
Дело в том, что навстречу мне прошла тетка. Преклонных лет, в светло-коричневом плаще, с раскрытым зонтиком и сумкой в руках. Дождь уже почти закончился, но тетка была из тех натур, что ходят с раскрытым зонтом при любой непогоде.
Вот елы-палы, она же идет прямо к тем парням. Как овечка в пасть волков. Несмотря на то, что я дал себе зарок больше никогда не ввязываться в уличные драки, но не могу же я допустить, чтобы эта тетушка божий одуванчик попала в лапы тем бандитам. Они же ее проглотят вместе с потрохами и даже не поморщатся. Заберут кошелек, изобьют и убегут, пока я отправлюсь дальше.
Продолжая бежать, я оглянулся. Эх, все и в самом деле происходит по самому худшему сценарию. Ничего не подозревающая тетка продолжала шагать по улочке, а неподалеку от нее на фоне кустов с пожелтевшей травой маячили две темные фигуры.
Сейчас бросятся наперерез, выхватят сумочку. А может, и бутылкой по голове огреют. Вот ведь зараза, ну не могу я допустить этого, не могу. Как потом сам себе в глаза смотреть буду, когда загляну в зеркало?
Или что я скажу Светке, если буду когда-нибудь рассказывать про этот эпизод? Можно, конечно, никогда ничего не рассказывать, это как бы только от меня зависит. Но в глубине души я-то ведь буду знать, что оставил эту невинную жертву на растерзание мерзким хищникам. И пальцем не шевельнул, чтобы помочь.
Ну ладно, ладно, уговорил! Хватит уже придумывать апокалиптические картины! Эта тетка всего-навсего встретится с двумя хулиганами. Может, и пройдет мимо них, ничего не случится. Я развернулся и побежал обратно, за теткой, но все еще продолжал пытаться договориться с совестью и не влазить в этот конфликт.
Но нет, все надежды решить дело мирным путем мгновенно рухнули. Парни ожидаемо закричали тетке, приказали ей остановиться, поднять руки и сдаваться. Отдать все имущество, движимое и недвижимое. Короче говоря, поступили, как пираты, берущие на абордаж мирное пассажирское судно.
Пока суд да дело, они вразвалочку направились к благополучной тетушке, считая
Но я не успел.
Глава 2. Обычная тренировка
Не успел не в том смысле, что пьяные парни набросились на прохожую и разорвали ее на куски. Нет. Совсем наоборот.
— Это что же здесь такое творится? — закричала женщина по-хозяйски, как будто обнаружила двух неуклюжих щенков, нагадивших на полу в гостиной. Не хватало еще, чтобы она встала, уперев руки в бока. — Вы что тут устроили, обормоты? Чего надо?
Я подбежал ближе и успел услышать, что парни еще пытались что-то там пробормотать насчет гуманитарной помощи страдающим от похмельного синдрома, но боевая тетка тут же начала охаживать их сумкой и зонтиком в придачу.
Матерые волки даже не думали сопротивляться беззащитной овечке, напавшей на них. Вяло отбивались, потом не выдержали и вскоре под напором превосходящих сил противника устремились обратно в кусты.
Туда, откуда возникли недавно, словно из небытия. Потрещали там недолго ветками, поругались и вскоре утихли. Как будто их и не было.
Тетка сказала им вслед:
— Еще раз попадетесь мне на глаза, в милицию сдам, недоумки! Ишь, ранние пьяные пташки.
Она повернулась и обратила на меня огненный взор, все еще не остывший от недавней схватки.
— А ты чего прибежал? Твои дружки, что ли? Помочь им хотел, лишенец?
Я отчаянно замотал головой, потому что вовсе не хотел получить увесистой сумкой по макушке.
— Я тут просто бегаю, к соревнованиям готовлюсь, — объяснил я и помчался по улочке, от греха подальше.
Эта тетка, оказывается, вовсе не нуждалась в защите. Она сама кого хошь могла бы с легкостью растерзать, даже чемпиона мира в супертяжелом весе.
Вскоре боевая женщина осталась позади. Я побежал вокруг сквера, по часовой стрелке, накручивая круги, один за другим.
Дождь прошел, на тротуаре остались лужицы. Сначала я старательно обегал их, потом, после тридцатого круга, почти перестал. Устал уже, да и ноги сами приспособились. Я машинально ступал по краям лужиц.
Впрочем, о лужах я почти не думал. Больше вспоминал, как приехал к Маше после чемпионата.
Помню, как удивился, когда увидел во дворе дома Касдаманова незнакомого парня. Высокого, плечистого, с ясными серыми глазами. Он рубил дрова и то и дело убирал со лба длинный чуб, все время норовящий заслонить лоб и глаза.
Вот тебе и сюрприз, Витя. Неужели Маша успела найти замену? Помню, как я остолбенело стоял, а парень перестал махать топором и спросил:
— Чего надо?
Спросил он это грубо и безапелляционно. У меня потемнело в глазах и я шагнул за калитку во двор. Меня переполняло желание выбить из него всю эту невежливость.