(Не) пара для вампира
Шрифт:
Что Николь по-прежнему не имеет ни малейшего понятия, кто она такая на самом деле, а я не представляю не только что стало с ней, но и кем стал сам.
Когда вампиресса успокоилась, по крайней мере, её перестало колотить, девушка отстранилась и взглянула в мои глаза взором, полным надежды:
— Ты сможешь меня простить? — спросила одними губами.
Я видел, как нелегко дался ей этот вопрос, но не хотел обманывать, поскольку ложь и так едва не похоронила то немногое, что оставалось от нас.
—
— Я найду Шарлотту и постараюсь выяснить у неё как можно больше о мире и моей семье. А ты набирайся сил, Марк, завтра они тебе понадобятся, — улыбнувшись через силу, она погладила меня по щеке в невесомой ласке. — Поговорим позже.
Я проводил подругу до конца галереи, где меня дожидался Элиот, а её — незнакомая служанка, и мы разошлись в разные стороны.
Не в первый раз и, наверное, не в последний.
Остаток ночи я провёл с пользой: Элиот устроил мне экскурсию по поместью графини, рассказывал и показывал, где находятся какие помещения, как организована жизнь в особняке, кто за что отвечает, как к кому обращаться и о чем я могу попросить.
По всему выходило, что госпожа Сен Клэр давала нам полную свободу в своих владениях, за время прогулки я не нашёл ни одного помещения, закрытого от глаз, где можно было бы припрятать скелетов и прочие грязные тайны.
Казалось, легкомысленной графине нечего скрывать, или же самоуверенная вампиресса просто ничего не стыдилась.
После хозяйки особняка и управляющего, через которого проходили все бытовые вопросы, мы с Николь превратились в самых почитаемых жильцов поместья.
Если с подругой вопросов не возникало, маркиза, как выяснилось, стояла выше по статусу, нежели графиня, то собственное положение меня удивило. Конечно, для большинства обитателей я являлся графом и послом, но леди Шарлотта же знала правду.
Не многовато ли почестей для «игрушки» маркизы?
Я старался не подавать виду, но слова рыжей вампирессы задевали. Да что там задевали, откровенно бесили! Я не привык ощущать себя вещью в чужих руках, но так всё и выглядело. Да, мне дали видимую независимость и уважение окружающих, но всё это было лишь блестящим фантиком.
Элиот оказался отличным рассказчиком, и благодаря его стараниям я начал ориентироваться в поместье. Единственное, что вызывало у парнишки трудности — это вопросы о нем и его жизни.
Как я понял, прислуживали вампирам исключительно люди. Самый нищий и бесполезный бессмертный в Дракарде считался свободным и не мог стать чьим-то слугой, даже если сам того хотел.
Вампиров могли нанять в ограниченный спектр работ. Чаще всего они становились
Что касалось мальчонки, он помнил только свое имя и то, что согласился служить леди Шарлотте по доброй воле.
Своих слуг вампиры выбирали и уводили из мира смертных. По желанию хозяина воспоминания о прошлой жизни человека стирались частично или полностью, чтобы ничто не держало того в прошлой жизни и не отвлекало от новых обязанностей.
Меня удивило, что многие люди просили стереть им память и начать жизнь в новом мире с чистого листа. Мне подобное казалось диким и неправильным. Мало того, что они, по сути, нескоропортящиеся сосуды для своих господ, так их ещё и лишали части личности.
Элиот улыбнулся, когда я поделился с ним некоторыми из своих мыслей.
— Вы добры к людям, милорд, — заметил он, поняв, что я не похож на остальных вампиров и ценю искренность. — Это редкость в нашем мире. Постарайтесь, чтобы вашу доброту не использовали против вас.
— Как тебе живется без воспоминаний о прежней жизни, Элиот? — поинтересовался, думая о Николь. Вот никак не желает хрупкая блондинка покинуть мои мысли! — Чувствуешь пустоту?
— В первые дни было странно, милорд, — признался слуга. — Потом я оброс новыми связями, делами, знаниями, воспоминаниями, и жизнь в родном мире начала казаться далёким сном.
— Надо же! — удивился я.
Сдаётся мне, зависит от человека. Я с Хантом сражался за каждый клочок своих воспоминаний, а кто-то готов отпустить целую жизнь без оглядки.
— Правда, порой мне кажется, что я оставил в той жизни нечто очень ценное, — поделился Элиот, озадачив меня ещё больше. — Иногда я испытываю тревожное чувство, что чего-то или кого-то не хватает. К счастью, оно быстро проходит.
Я не нашёл, что ответить. Циник и прагматик в воображении присвистнули, но комментировать не решились. Некоторое время мы шли молча.
— Позвольте спросить, гос… — острый взгляд заставил парня одуматься, — то есть граф Кросс? — я кивнул, желая дать живому мальчишке свободу и разговорить его. — Вы спрашиваете ради маркизы Бертье?
Я остановился как вкопанный. Спутник стушевался и склонил голову, ожидая наказания. Наказания не последовало, ответа тоже. Признаться я не знал, готов ли продолжать разговор, свернувший не в то русло. Зато знал Элиот:
— Простите за любопытство, милорд, — покраснел он. — Для смертных в Дракарде потеря памяти не редкость, но чтобы такое произошло с чистокровной вампирессой! Чтобы стереть так много воспоминаний, вампир должен быть невероятно силён!