Не первый раз замужем
Шрифт:
– Никита Анатольевич, нас интересует следующее. Как погибла ваша жена, Саакян Нина Юрьевна? – спросил подполковник, и Никиту от этого вопроса буквально пронизала молния от макушки и до самых пяток.
– Она… она утонула… в море. Пошла купаться и… утром только тапочки… еще халатик… – лепетал перепуганный до смерти Никита, заикаясь почти на каждом слове.
– Тело нашли? – задал следующий вопрос подполковник.
– Да, нашли… потом. Но меня уже в Анапе не было, я уехал в Москву.
– А кто производил опознание тела?
– Вроде бы повариха,
– Понимаете, в чем дело, Никита Анатольевич. Ваша жена жива, и она обвиняет вас в том, что это вы хотели ее убить вместе со своей любовницей.
– Как – жива?! – изумленно спросил Никита и побледнел, как покойник. – Этого не может быть!
– Гражданин Сысоев, вы хотя бы поняли, что я вам сейчас сказал? – повысил голос подполковник. – Вас обвиняют в преднамеренном убийстве!
– Кто? – глупо улыбнулся Никита.
– Ваша жена. Она жива-здорова и, по-моему, великолепно себя чувствует, – безжалостно сыпал словами подполковник, совершенно при этом не меняя выражения лица. – Вы меня поняли?
– Этого не может быть, – вновь повторил Никита и посмотрел на подполковника, как будто стараясь понять, шутит тот или нет. – Прошло уже больше года…
– И что из этого следует?
– Да нет, ничего, – пробормотал Никита и нахмурил лоб. – Просто я хочу понять, что здесь происходит. Вы меня решили разыграть таким диким и совершенно неуместным способом? Или я чего-то не понимаю?
– Похоже, не понимаете, – вздохнул мужчина. – Ну да ладно, сейчас вас отправят в тюрьму, к вам туда приедет адвокат и все объяснит. В мои полномочия входят совершенно другие задачи. Поговорим о Париже.
– Я что, арестован? – перебил подполковника Никита.
– Совершенно верно, арестованы, – как о чем-то само собой разумеющемся, сказал мужчина. – Вас что-то не устраивает?
– А где постановление?
– Пожалуйста, ознакомьтесь. – И подполковник протянул Никите лист с печатным текстом. – Не волнуйтесь, все законно.
– Что значит – не волнуйтесь?! – взвизгнул вдруг Никита, как истеричная баба, и вскочил со стула. – Я требую адвоката, и немедленно!
В кабинет тут же влетели два конвоира и, бросившись к Никите, заломили ему руки за спину.
– Уведите, – устало бросил подполковник. – Пусть с ним Никифоров завтра разбирается, у меня и без этого дел по горло.
Один из конвоиров застегнул на запястьях арестованного наручники и, подталкивая к двери, грубо сказал:
– Пошел.
Никита беспомощно оглянулся на подполковника и, спотыкаясь на каждом шагу, побрел к двери. Уже почти дойдя до нее, он резко остановился.
– Я требую очной ставки! Если моя жена действительно жива, я должен увидеть ее. Я вам не верю. Ни единому вашему слову. Она утонула в море. Это все бред, бред и еще раз бред! – выкрикивал он в сторону стола, за которым сидел невозмутимый подполковник.
– Уведите его наконец, у меня очень много дел, – грозно проговорил мужчина и строго посмотрел на конвоиров. Те с поспешностью выполнили приказ
– Эй, а куда это мы, интересно, едем? – поинтересовалась Нина, выглядывая в окно автомобиля Виктора.
– Как – куда? Ты же сказала, чтобы тебя отвезли домой, – удивленно ответил тот. – Вот домой мы и едем.
– Я же тебе не говорила, чтобы ты отвез меня ко мне домой! Я сказала, чтобы ты отвез меня домой, – возмущенно проговорила девушка. – Бестолковый, что ли?
– Ты сама-то хоть поняла, что сейчас сказала? – нахмурился Виктор и резко затормозил. Он остановил машину у тротуара и повернулся к девушке. – Так куда же тебя везти, ты можешь сказать членораздельно?
– Домой.
– А я куда тебя везу?
– А ты, похоже, везешь меня ко мне домой.
– Кто из нас, интересно, сошел с ума? Ты или я?
– Сам ты….
– Вить, неужели непонятно? Она имела в виду мой дом, – вклинился в разговор Николай и посмотрел на девушку смеющимися глазами. – Я правильно тебя понял?
– Вот ему ничего не нужно объяснять, он и без слов все понимает, – показывая рукой на Николая, сказала Виктору Нина. – Вези меня домой.
– Так бы сразу и сказала, что к нему домой. А то заладила – домой да домой, – сплюнул доктор и завел машину. – С ума можно с вами со всеми сойти, – ворчал он, выруливая на проезжую часть.
Николай посмотрел на Нину и улыбнулся. Девушка сидела нахохлившись, как воробей после дождя, и жевала бутерброд, запивая его кока-колой. Ему было очень приятно, что Нина считала его дом своим. В душе поднялась такая нежность, что он буквально не знал, куда от нее деваться. Ему хотелось схватить эту хрупкую девчонку на руки и закрыть своим телом, чтобы больше никто и никогда не посмел обидеть ее даже словом, а не то что действием.
«Сколько же ей пришлось пережить, бедняжке, – думал он. – Я сильный мужик, и то меня мороз пробирает, как только начинаю думать об этом. Ну ничего, все пройдет, все перемелется, и будет мука. Постепенно она забудет все неприятности, и жизнь потечет своим чередом. Только жаль, что ее жизнь не будет протекать рядом с моей…»
– Коль, ты будешь картошку? – услышал он голос Нины и увидел, как она протягивает ему пакетик с картофелем-фри, который он только что купил для нее.
– Нет, спасибо, не хочется, – улыбнулся он девушке. – Ешь сама, ты же очень хотела.
– Уже расхотела, – буркнула Нина. – Съела пару бутербродов – и наелась, а казалось, что голодная до ужаса. Горло еще побаливает, глотать не очень комфортно, – сморщилась она.
– Говорил же, надо было, чтобы тебя врачи посмотрели. Нет, уперлась, как баран: я здорова, хочу домой, – подал голос Виктор и укоризненно посмотрел на девушку в зеркало заднего обзора. – Завтра же привези ее к нам в клинику, – обратился он уже к Николаю. – Позвоню своему приятелю, он ЛОР, пусть приедет и посмотрит. Мало ли, вдруг там что-то серьезное?