Не потеряй меня

Рина Соул

Глава 4. Поиски

Наутро Николь в сопровождении супруга неспешно прогуливалась по мощеным дорожкам Версаля, как вдруг вспомнила о подруге:

– Хлоя все еще в постели? Пойду схожу за ней.

Николь легко взбежала по мраморным ступеням и вскоре оказалась у нужных дверей. Она постучалась, затем взялась за ручку, но та не поддалась. Тогда она постучала сильнее, но с обратной стороны не было ни единого звука.

– Что здесь за шум, что происходит? – встревожилась мадам Шарлотта, сонно выплывая из комнаты по соседству.

– Вы не видели Хлою? – и Николь кинула озабоченный

взгляд на тетку.

– Я предполагала, что она сопровождает тебя на прогулке, – как-то виновато пробурчала вдова, потупив взор.

– Но ее не было со мной! – лихорадочно проговорила Николь, инстинктивно прижимая руки к груди, чтобы хоть немного унять нарастающее волнение.

– Тогда где, по-твоему, она может находиться, если не в своей комнате? – с удивлением, смешанным с дурным предчувствием, пробормотала Шарлотта, едва стоя на ватных от испуга ногах.

– Надо немедленно открыть двери! – в сердцах воскликнула Николь, и вдова, на мгновение утратив дар речи, рассеянно закивала в ответ.

Когда прислуге все же удалось сломать засов, перед их глазами предстала никем не тронутая с вечера постель. Так Хлоя даже не ночевала здесь?! На смену изумлению пришел охвативший их ужас. Тотчас они расспросили всех слуг, работавших в тот вечер, но никто ничего не знал и даже не слышал.

– Боже мой, боже мой! – прокричала Николь срывающимся голосом, тщетно пытаясь восстановить нарушенное волнением дыхание, но сердце ее отчаянно колотилось, а каждый последующий вдох давался с величайшим трудом.

А на несчастную Шарлотту было больно даже смотреть. Безумное волнение выдавала не только бледность, женщину бил нервный озноб. Ее плечи вжались в основание шеи, а беспокойные руки нещадно мяли бока спальной сорочки.

– Она не могла оставить нас, не предупредив. Быть может, ее похитили? – с некой осторожностью предположил Тома, который был не менее шокирован отсутствием вверенной ему гостьи.

– Похитили?! Но кто мог осмелиться на такое?! – испытывая глубочайшее потрясение, коего в своей жизни ей еще не приходилось испытывать, Николь едва не лишилась чувств.

– Я догадываюсь, кто способен сотворить нечто подобное, – едва слышно произнесла вдова и тотчас съежилась, превратившись в маленькую крашеную куколку.

– Кого вы имеете в виду, мадам? – настороженно поинтересовался Тома, вопросительно вскинув бровь.

– Осмелюсь предположить, что это мог быть герцог де Гордон, – переминаясь с ноги на ногу, нерешительно сообщила Шарлотта и блеснула влажными от непролитых слез глазами.

Затем, вдруг с ужасом обнаружив себя в совершенно неподобающем виде, она поспешила укрыться в своей комнате, но повисший в воздухе вопрос вынудил ее замедлить шаг.

– Почему, тетушка, вы подумали на этого молодого человека? – в попытке справиться с волнением, поинтересовалась Николь, но в памяти отчетливо промелькнул букет и записка, предназначенная Хлое, которая, по всей вероятности, не имела намерений принимать ухаживания герцога.

– Да потому, милочка, что весь вечер он преследовал девочку, не давая насладиться своим первым балом! – фыркнула тетка при одном только воспоминании об этом и предприняла неловкую попытку завернуться в шаль.

– А может, это проделки ее дядюшки, которому Хлоя решила сорвать планы, и мы по неосторожности обвиним абсолютно не

повинного человека? – сколько мог твердым голосом сообщил Тома, и Шарлотта, услышав весьма аргументированный вопрос, нехотя кивнула в знак согласия. – Я попробую что-нибудь разузнать о случившемся, а вы в свою очередь постарайтесь успокоить слуг и не поднимать лишнего шума, – с готовностью сообщил он, имея твердое намерение внести некоторую ясность в эту загадочную историю.

Даже после разговора с родней он никак не мог взять в толк, зачем понадобилось такому молодому и состоятельному дворянину красть невинную девушку, ведь достаточно было лишь сделать официальное предложение и наверняка получить согласие на брак. Не находя вразумительного ответа, он решил немедленно разыскать де Гордона.

Тома неторопливо прошелся вдоль парадного входа и, завидев проходящего мимо слугу с подносом шампанского, сделал ему знак приблизиться, а затем подробно расспросил о том, где в эту минуту может находиться де Гордон. Получив ответ, что в последний раз его наблюдали в игральной комнате, он, недолго думая, направился в указанном им направлении.

Спустя время де Морель уже входил в карточную залу, мельком оглядывая присутствующих за столами мужчин. Особенно привлекала внимание компания, состоявшая из удобно расположившегося в кресле герцога де Пуазона, славящегося в свете своим неумеренным расточительством, напыщенного герцога де Каро, явно хватившего лишку уже с самого утра и оттого пребывающего в отличном расположении духа, и его светлости Адриана де Гордона. Возле каждого из этих важных особ высилась значительная стопка золотых монет.

Все они, находясь тут, несомненно, преследовали свои цели. К примеру, де Пуазону было достаточно просто играть независимо от выигрыша, дабы показать всем, что он имеет для этого средства. Об этом недостатке в характере знала вся местная знать и жестоко пользовалась его слабостью. Де Каро же, напротив, важен был только процесс игры. Он никого не замечал вокруг, и для него считалось нормой играть целыми днями напролет. Что же касается Адриана, то он даже за игральным столом неизменно сохранял осанку победителя. Вальяжно облокотившись о спинку стула, он раскурил изящно изогнутую трубку, артистично выдохнул кольцо ароматного дыма, а затем с невероятной легкостью расстался с тысячей ливров, которые поставил на кон, явно рассчитывая снять большой куш.

«Он совершенно невозмутим для человека, совершившего подобное преступление», – озадаченно заметил про себя Тома, но, считая своим долгом выяснить происшедшее, не стал медлить.

– Прошу прощения, ваша светлость, можно вас на пару слов? – почтительно обратился он к де Гордону.

– Вы что-то хотели мне сообщить, месье? – довольно резко спросил герцог, недовольный тем, что его столь грубым образом оторвали от увлекательной партии.

– У меня один щекотливый вопрос, если позволите. Как мне стало известно, на балу вы познакомились с мадемуазель де Монти, и она произвела на вас неизгладимое впечатление. Если я не прав, то будьте любезны меня поправить, – с трудом преодолев нерешительность, начал Тома, глядя ему прямо в глаза, но лоб тут же покрылся легкой испариной, поскольку ему предстояло поставить под сомнение порядочность де Гордона и тот с легкостью мог бы воспринять это как личное оскорбление.