Не повторяется такое никогда!
Шрифт:
— В принципе мне это известно. Но до сих пор ничего подобного не происходило. А котельная была закрыта? Она же не работает.
— Была, конечно, закрыта. Но вы же знаете, какие там замки. Их любым гвоздём откроешь.
— Да, пожалуй. И кому он мог понадобиться? Аппарат я имею в виду.
— Только одной службе — той же самой ТЭЧ.
— Вполне вероятно. И что же будем делать?
— А что, если пройтись по территории ТЭЧ и посмотреть.
Лукшин укоризненно посмотрел на Морозевича:
— Андрей Николаевич, у меня складывается такое впечатление, что вы поглупели
— Это всё понятно. Извините, я что-то, действительно, от всех этих перипетий перестал соображать. Господи! Да хотя бы уже поскорее этот май заканчивался.
— А сам месяц то вам чем не угодил? — улыбнулся Лукшин.
— Говорят, что кто в мае родился, тот будет всю жизнь маяться. А я родился в мае, да что там — у меня как раз сегодня день рождения. Ох, и подарочек же мне преподнесли!
— Вы что серьёзно?
— Да куда уж более серьёзно, так оно и есть.
— Я вас поздравляю. Не с "подарком", конечно, — широко улыбнулся майор, — а с днём рождения. Но что же делать то? Выкручиваться нужно своими силами. А в КЭЧ мы не можем выписать новый?
— Вряд ли это удастся. Срок годности у него ещё не прошёл, он немалый. А что-то доказывать — себе дороже.
— И что будем делать?
— Борис Михайлович, есть одна идея. Мы её с Пампушко вкратце успели обговорить. Такой аппарат он сможет сам за один день изготовить. Это же просто резервуар с крышкой. Вы знаете, что-то типа молочного бидона, только не с зажимом, а с хорошими винтами. Да ещё обыкновенная проволочная решётка под карбид. Изготовить его проще простого.
Украденный газосварочный аппарат, а точнее сварочный ацетиленовый генератор, действительно, представлял собой некое подобие молочного бидона, только изготовленный он был не из алюминия, а из стали. Это аппарат предназначался для получения газообразного ацетилена методом гидролиза карбида кальция и питания аппаратуры газопламенной обработки металлов (сварка, резка).
— Так в чём же дело? — удивился Лукшин. — Вы сегодня могли бы сделать этот бидон, как вы говорите, а завтра доложить мне о краже аппарата, но сообщить, что вы уже изготовили новый аппарат.
— Не всё так просто, Борис Михайлович. Изготовить аппарат то просто, но нужно перед этим найти подходящий резервуар для аппарата. В принципе нечто подходящее я видел, но…
— И что же это за "но"? Где вы его видели?
— Да всё на той же злосчастной свалке металлолома.
— Ах, вот оно в чём дело, — расхохотался Лукшин. — Обжёгшись на горячем молоке, дуете и
— Наверное. Я ту свалку вспоминать не могу, будь она неладная.
— Я понимаю, что воспоминания у вас ещё свежи. Но сейчас они нам на руку. Другого выхода то, пожалуй, нет. Я даю вам разрешение на поиск необходимых материалов на свалке. Но лучше всё же, чтобы вы там поменьше времени провели. Там на месте нужно будет что-нибудь резать?
— Нет, мы это продумали. Мы отберём нужные нам предметы и отнесём их в котельную ТЭЧ. Пампушко прикатит из мастерской тележку, заберёт кислородный баллон, а также эти запчасти и отвезёт всё в мастерскую. А там, на доме работает Колыванов со вторым сварочным аппаратом.
— Ну, что ж, стратегия неплохая. Вы ещё пару дней без аппарата обойдётесь?
— Обойдёмся, конечно. Ничего такого срочного нет, обычные плановые работы, которые растянутся на всё лето.
— Хорошо, тогда поступим так. Вы сегодня на свалку не идёте. А пойдёте завтра с утра. Не с самого утра, конечно, а как только в ТЭЧ начнётся работа. С утра обычно все люди заняты делом и меньше болтается разных "соглядатаев".
— Я понял, так мы и поступим. И аппарат оперативно изготовим. Но у меня такое предчувствие, что этим дело не закончится.
— Каким делом, с аппаратом что ли?
— Нет, не с аппаратом, а вообще с этими майскими неприятностями. Беда, как говорится, одна не ходит.
— Правильно. Так она уже и не одна — винты и аппарат. Всё по этой вашей поговорке.
— Это так, но есть ещё одна поговорка: "Бог троицу любит". Как бы ни было чего ещё и третьего.
— Да не наврочьте вы! Какой вы суеверный стали. Выбросьте из головы все неприятности. Идите работать.
Андрей ушёл, но уже завтра после планёрки сообщил Лукшину, что новый аппарат готов. О краже аппарата остальные и не знали.
— Вы уверены, что этот аппарат будет надёжный? — спросил начальника теплохозяйства Лукшин.
— Более чем. У резервуара, который мы использовали, стенки толще, поэтому чтобы его разорвать потребуется огромное давление.
— Вот видите. Как хорошо всё уладилось. Но теперь вряд ли вы рискнёте так оставлять аппарат.
— Не рискнём, точно. Сами же газосварщики согласились, что как не тяжело, а нужно возить после работы аппараты в мастерскую. Они же понимают, что в случае очередной кражи с них могут вычесть из зарплаты стоимость аппарата. Они смогут оставлять аппараты, и я разрешил это, только в работающих котельных под присмотром кочегаров.
Так, в целом благополучно разрешилась проблема с кражей газосварочного аппарата. Но предчувствие не обмануло Морозевича. Ровно через неделю в понедельник 23 мая к Андрею пошёл Дмитрий Батурин, поздоровался и стал как-то мяться.
— Андрей Николаевич, тут такое дело. Понимаете…
— Так, Дмитрий, что ты мямлишь? Ты что-то хочешь попросить?
— Нет.
— А что тогда?
— Понимаете, у нас украли колёса.
— У кого это у вас?
— Не у меня лично, а в котельной.
— Что за ерунда. Какие у вас в котельной могут быть колёса.