(не) Предал тебя
Шрифт:
Дамир отвечает коротко: «Успел».
Вот именно поэтому я не стану давать ему свой номер. Наши странные отношения – как игра в одни ворота. Парень хочет выяснить что-то обо мне, но о себе ничего не говорит. Совсем не хочет приоткрыть завесу тайны.
Читаю его следующее сообщение. Дамир больше не настаивает на номере.
«Чем занимаешься?»
С тоской смотрю на учебники и тетради. Похоже, надолго сегодня застряла с этим.
«Уроками. А ты?»
«В данный момент выбираю фильм».
«Но я ведь не давала тебе своего согласия».
Так
«Но согласишься же, да? Или ты любишь, когда парни унижаются, выклянчивая свидание?»
Я вновь хихикаю, как дурочка, и пишу в ответ: «Ну немного мог бы и поклянчить...»
Дамир присылает смеющийся смайлик. Потом приходит целая череда сообщений от него.
«Буду умолять тебя лично. Завтра в школе».
«Только наедине, ладно?»
«Ты ведь не заставишь меня унижаться перед новыми одноклассниками?»
Отвечаю: «Я подумаю».
– Ева, иди ужинать! – кричит мама из кухни.
– Иду!
Тут же строчу Дамиру: «Всё, мне пора. Увидимся!»
Он начинает что-то писать, и я не могу уйти, не дождавшись его сообщения. Через несколько секунд оно приходит.
«В общем, боевик, да?»
А он хитрый!
Выхожу из ВК, желая сохранить пока интригу. Может, я вообще не соглашусь идти с ним в кино! Невольно на лице расплывается улыбка. Можно сколько угодно себя одёргивать, внушать себе, что, связавшись с Дамиром, наверняка встану на скользкую дорожку... Только вот, похоже, я уже стою на этой скользкой дорожке, а в душе теплится надежда, что Дамир не даст мне упасть.
– Ева! – вновь выкрикивает мама.
Тут же вскакиваю и выбегаю из комнаты. Проходя мимо спальни брата, с тоской смотрю на закрытую дверь. Без Тима и отца в доме стало как-то совсем пусто.
На кухне пахнет чем-то горелым, а мама чистит плиту. Выглядит она довольно нервно.
– Что случилось?
Сажусь за стол, там уже стоит тарелка с макаронами под сыром.
– Ничего... Хотела молока согреть. Не вышло, – говорит мама, не глядя на меня.
Она интенсивно трёт поверхность плиты, но, видимо, у неё не выходит отчистить прилипшую гарь. Мама швыряет тряпку в раковину и замирает, уперевшись ладонями в столешницу и опустив голову.
– Мам... – осторожно зову её. Не дождавшись никакой реакции, подхожу и касаюсь плеча. – Мам... Давай, я вымою плиту?
– А давай ты просто поужинаешь, – отвечает она глухим голосом, подходит к мойке и раздражённо отмывает грязную тряпку.
Будто бы злится на меня. Ну или на весь мир, а я просто первая подвернулась под руку.
– Ева, сядь за стол! – бросает она чуть ли не приказным тоном.
Подчиняюсь... Вяло ковыряюсь вилкой в тарелке. Есть мне уже не хочется. Да и ужин слишком поздний. Нужно было заранее ей сказать, что сегодня я уже не буду есть. Мама нормально на это реагирует. Её дочь часто сидит на всевозможных диетах, потому что для танцев нужно быть в форме. Мои бёдра быстро тяжелеют, если я пускаю всё на самотёк.
– Если не хочешь,
– Что случилось, мама? Почему ты злишься на меня? – всё-таки не могу не спросить.
– Потому что ты всегда на стороне отца! – выпаливает она, резко развернувшись ко мне. – Ты всегда ему сочувствуешь, а вот мне – нет!
Мне больно слышать это. Я люблю родителей одинаково!
Проглотив ком в горле, произношу как можно спокойнее:
– То, что произошло между тобой и папой...
Не успеваю договорить, потому что мама прерывает меня:
– Это моя вина! Моя! Отец уходит из-за меня! Всё, Ева! Можешь меня ненавидеть! Начинай!
Что она такое говорит? Что она сделала? И почему я должна её ненавидеть?
Увидев моё замешательство, мама горестно усмехается и без всякой подготовки огорошивает меня напрочь...
– Я изменила твоему отцу. Дважды. И он теперь со мной разведётся из-за этого!
К такому не подготовиться... Это просто невозможно.
– Молчишь? – вновь усмехается она безрадостно и тут же сама отвечает: – Конечно, молчишь. Что тут скажешь? Твоя мать – идиотка.
– Мам, ты не идиотка! – поспешно выдыхаю я и вновь вскакиваю.
Хочется её обнять и как-то утешить. Больно видеть, что она в одиночку в этом варится.
– Не надо, Ева! – мама тут же выставляет руки перед собой, не давая мне даже приблизиться. – И без твоего сочувствующего взгляда тошно.
От обиды я поджимаю губы.
– Ты не будешь есть, правильно понимаю? – она забирает тарелку и выкидывает всё её содержимое в мусорку под раковиной. – Всё, иди, Ева. Делай уроки.
И я ухожу. Потому что вижу, как сильно напрягаю её своим присутствием.
Уже закрывшись в комнате, позволяю себе немного поплакать.
Зачем мама это сделала? Зачем изменила отцу?
***
– Привет, девочка с веснушками, – раздаётся над самым ухом.
Чуть не подпрыгиваю от неожиданности. Опять задумалась и опять слишком близко с проезжей частью. Поворачиваюсь лицом к Дамиру и говорю с напускной строгостью:
– Не называй меня так! Веснушки я тщательно маскирую, их почти не видно.
– Если подойти близко, то видно, – парирует он.
Склоняется к моему лицу и почти задевает мой нос своим. Невольно делаю глубокий вдох, и нос улавливает его запах. Мятная жвачка и цитрусовый гель для душа. В общем, от Дамира вкусно пахнет. И я совсем не понимаю, почему вдруг думаю об этом...
Его волосы до сих пор немного влажные. Видимо, утром принял душ и сразу вышел из дома. Тёмно-русые волосы парня немного отросли на висках, и кончики забавно загибаются. Чёлка немного кудрявится...
С какой стати я подмечаю всё это – тоже не знаю... И хватит уже на него пялиться!
Дамир, конечно, видит, с каким интересом я его разглядываю. Его лицо становится чертовски самодовольным, а глаза азартно сверкают.
Он играет со мной... Правда, я пока не понимаю правил этой игры.