Не присылай цветов
Шрифт:
– Да вот сообразит ли? А если и так, то моей заслуги в этом не будет. Моя роль как родителя свелась к тому, что я время от времени делал ей подарки – вроде пони или «порше». Но я не дал ей главного – не научил отличать в жизни важное от неважного, не помогал советом, когда он ей требовался. Господи, да это просто чудо, что она не презирает меня!
Повинуясь внутреннему импульсу, Алисия убрала со лба Пирса спутанную прядь седоватых волос. Они показались ей нежными, как шелк.
– Вы вовсе не такой преступник, каким хотите
– Когда мы прощались, я сказал, что люблю ее, – тихо произнес Пирс.
Итак, ее ненавязчивый совет был услышан.
– А она? Пирс улыбнулся:
– Заплакала, обняла меня и сказала, что тоже меня любит.
– Я рада. Пирс, рада за вас обоих.
Он обернулся, чтобы видеть лицо Алисии.
– Я должен благодарить вас за то, что вечер получился таким удачным. Вы не представляете, как это для меня важно.
– Рано или поздно это должно было случиться. Вы хотели этого, Крисси – тоже. Я всего лишь подтолкнула вас к тому, что вы и сами собирались сделать.
Он коснулся пальцем ее щеки.
– Почему с вами так приятно говорить? Кажется, что вы настроены на волну собеседника, и он с готовностью изливает перед вами душу.
– Вы ошибаетесь. На самом деле я страшная эгоистка.
– Не верю.
Голос Пирса звучал приглушенно и был полон скрытого чувства. Он словно материализовался, и Алисия чувствовала прикосновение этого голоса в самых интимных местах – на груди, бедрах, между ног. Эти прикосновения были приятны, как ласка шаловливого котенка.
– И все же это так. Сколько я себя помню, я думала только о себе. Вот почему мне всегда хотелось найти опору в людях, которые бы обо мне заботились. Вначале это были родители, потом Джим. Меня волновало только собственное благополучие в той мере, в какой оно зависело от них. Когда я потеряла Джима, то возложила ответственность за свою жизнь на Картера. Так ведь проще. Когда что-то не получается, есть кого винить. – Алисия с грустью покачала головой и для убедительности положила ладонь на руку Пирса. – Понимаете, в глубине души я знала, что Картер меня не любил, еще до того как он встретил Слоун. А я чуть не погубила его жизнь, чуть не лишила возможности быть счастливым только для того, чтобы самой не лишиться опоры.
– Вы слишком строги к себе. Ведь вы думали о сыновьях.
– Это было всего лишь удобное оправдание. – Погруженная в свои мысли, Алисия рассеянно теребила пуговицу на рубашке Пирса, и это непроизвольное движение вовсе не казалось неуместным. – Но однажды меня словно озарило. Я поняла, что я взрослый человек и сама должна нести ответственность за жизнь своих сыновей и за свою собственную. Впервые в жизни я твердо стою на ногах. Мне это нравится, но порой почему-то становится страшно.
– На свете не найдется человека, который хотя бы иногда чего-нибудь не боялся.
У Пирса был отсутствующий взгляд, и Алисия
– А о чем вы говорили с Крисси? Должно быть, он заметил, как от этих слов учащенно забилось ее сердце, потому что вопросительно посмотрел на нее. У него были темные, длинные и очень густые ресницы. Алисии захотелось провести по ним пальцем.
– Да ни о чем, просто женская болтовня. Ничего особенного.
– Она спрашивала о нас?
– Да.
– А что она хотела узнать?
Алисия понимала, к чему может привести правдивый ответ. Пожалуй, лучше этого избежать. Но ей почему-то хотелось быть откровенной с ним. А, будь что будет!
– Крисси спросила, спала ли я с вами.
– А вы что ответили?
– Сказала, что нет.
– А она?
Алисия облизнула пересохшие губы кончиком языка.
– Сказала, что, по ее мнению, нам следует это сделать. Что это будет хорошо для нас обоих.
– Я склонен согласиться с ней. Мне-то уж точно будет хорошо!
Пирс нежно взял Алисию за подбородок. Казалось, горячий взгляд его глаз пронизывает ее насквозь. В ее глазах он прочел такое же неистовое желание и такую же страсть, которые охватили его самого.
– А вам? – спросил он.
– Я думаю, мы оба получим от этого удовольствие, – удивляясь самой себе, ответила Алисия. Итак, жребий брошен.
– Но я не могу позволить себе постоянной привязанности. Это будет постель и только. Не хочу, чтобы вы потом страдали.
– Я все понимаю.
– Правда? Вы правда понимаете, Алисия? Мне нужно это знать заранее.
– Я тоже не могу себе позволить никаких привязанностей.
– Значит, мы два взрослых человека, которые знают, на что идут. Так? Два разумных, понимающих друг друга человека.
– Да.
– И никаких сожалений потом.
– Никаких.
– Только одна ночь. Никаких обязательств. Мы не придаем этому никакого особого значения, просто воспринимаем это как физическое удовольствие, некий праздник плоти. Идет?
– Да.
Алисия не произнесла, а скорее выдохнула это слово. Одновременно ее тело страстно приникло к нему, объятое желанием.
Он провел пальцами по ее губам, наслаждаясь их формой, и тут же его рот приник к ним. Язык стремительно раздвинул их и задвигался у нее во рту свободно и неистово. Он как будто пробовал ее на вкус.
Обвив руками стан Алисии, Пирс встал и заставил ее подняться. Не отрываясь от сладостных губ, он вдруг подхватил ее на руки и понес к кровати. Соприкосновение тел заставило обоих застонать от желания. Ловким движением он высвободил ее блузку из-за пояса.
Наклонившись, он начал целовать ее грудь сквозь ткань, пока расстегивал блузку. Ее грудь буквально изнывала от его поцелуев, а нежные розовые соски напряглись и горели под тонким бюстгальтером.