Не просто любовница
Шрифт:
– С какой стати? Чтобы ты опять его ударил?
– Я и пальцем не тронул бы его, если бы он вытащил нас отсюда, – сказал Саймон. – Знаешь, я не боюсь, я просто нервничаю…
– А я боюсь, – усмехнулась Вивьен.
– Правда?
– Так боюсь, что хоть плачь, – призналась она. – Сай, ты здесь из-за меня. Мама велела мне смотреть за тобой, и вот куда я тебя затянула. В банду негодяев, у которых ума не хватает, чтобы ограбить дилижанс. А теперь… Что ж, плана у меня нет, и я пока не знаю, что делать. Флинн дошел надело, чтобы убедиться, что они успеют
Наступило молчание. Вивьен устало прислонилась к стене. Разве могла она утешить Саймона, говоря, что не видит выхода из положения? В каких бы ситуациях они ни оказывались, Вивьен не поддавалась отчаянию и панике. Это могло только приблизить печальный финал. Она всегда оставалась спокойной и думала, что шанс на спасение всегда есть. До сегодняшнего дня. Она устала. Сознание ее было затуманено. Она расслабилась, привыкла спать на мягкой постели и сейчас чувствовала себя несчастной. Что-то пробежало по носку ее ботинка, она стряхнула это брезгливо. Пусть эти чертовы мыши подождут, пока она умрет, а потом станут грызть ее.
– А где Флинн? – прошептала она, не слыша из-за стены ни звука. – Сай? – Молчание. – Саймон!
– Он в другой камере, – ответил брат. Она услышала сопение. – Он гордится, с ним обращаются как с настоящим герцогом. – Вивьен сдержала смех. – Он поговорил со мной через стену, а теперь спит, – продолжал Саймон. – Я слышу его храп.
– А что Крум?
– Не знаю. Он ускакал, как кролик. Ты же видела. – Саймон засмеялся. – Наверное, побежал к Алисе.
Вивьен было приятно это слышать. Она не была против, если констебли не найдут Крума. По крайней мере, не все будут страдать из-за этого идиота Флинна.
– Постарайся заснуть, Сай, – сказала она ласково.
– Зачем? – Он снова хлюпнул носом. Ее сердце сжалось, он плакал. – Завтра отоспимся, послезавтра, впереди у нас целая вечность.
Еще одна правда, против которой возразить нечего. Вивьен прижалась к стене и, когда мышь пробежала рядом, даже не шелохнулась.
Никакой надежды. Она хоть перед концом почувствовала себя как на небесах. Но не ее несчастный брат.
– Прости, Саймон, – прошептала она. – Прости меня.
– И ты меня, Вив. – Послышались всхлипывания. А потом чуть громче и тверже: – И ты меня…
Глава 21
Дэвид нашел тюрьму в Моршеме без особого труда.
Он поднял лошадь на дыбы. Харрис, кучер Эксетеров, остановил городской экипаж Эксетеров во всем его великолепии. Дэвид расценивал это как неотъемлемую часть спектакля, который он намеревался разыграть. Он осмотрел здание, в котором содержалась Вивьен. Это было старое, давно не ремонтированное каменное здание с маленькими окошками. Внутри наверняка сыро и темно. Дэвид спешился, передал поводья одному из лакеев, который стоял на запятках кареты. Он внимательно посмотрел на человека, который выходил из кареты:
– Вы помните, о чем мы говорили?
– Да, сэр, – закивал
– Отлично. – Дэвид, сделал глубокий вдох. – Тогда пойдемте.
Он ненадолго задержался у кареты, вытаскивая перчатки. Адамс передал ему тросточку. Дэвид поднялся к двери суда и изо всех сил стал колотить в дверь.
Через несколько минут дверь открыл толстый зевающий констебль, почесывающий брюшко.
– Какого черта вам нужно? – спросил он. Его глаза были налиты кровью, от него пахло пивом. Дэвид понял, что этой ночью они праздновали успех.
– Вы констебль, полагаю. – Дэвид элегантно опирался на тросточку.
– Да, сэр, – заморгал человечек. – Я констебль Чоули.
Дэвид не пытался торопить события, стараясь всем своим видом произвести впечатление. Когда констебль увидел карету, лакеев в ливреях и Адамса, стоявшего рядом в почтительной позе, глаза его округлились. Дэвид заметил, что чуть дольше его взгляд остановился на карете. Без сомнения, его заинтересовал фамильный герб на двери. Констебль почтительно поклонился.
– Чем могу служить, сэр?
Дэвид вскинул бровь:
– Я что, должен это обсуждать на пороге?
– Да, то есть нет, – подскочил Чоули. – Направо, сэр.
Он придержал дверь, чтобы Дэвид и Адамс могли войти. Чоули трусил перед ними, попутно подтягивая брюки, и привел их в маленькую конторку.
Дэвид сел, не дожидаясь приглашения.
– Чем могу быть полезен, сэр? – спросил констебль. Лицо его покрылось красными пятнами.
– Полагаю, у вас есть кое-что, что принадлежит мне.
– Не уверен, сэр, – в замешательстве произнес он, ловя ртом воздух.
– Кольцо, – сказал Дэвид. – Золотое, с фамильным гербом. Его украли у меня несколько недель назад по дороге из Бромли, больше я его не видел. Вернее, не видел его с тех пор. Люди с Боу-стрит поставили меня в известность, что преступник… – Он замолчал.
– Черный Герцог, сэр, – подсказал констебль.
– Совершенно верно. Этот… человек носил мое кольцо, называл себя этим громким именем, а потом грабил дилижансы. – Он брезгливо поморщился. – Я хотел бы получить его обратно.
– А-а, да, сэр. – Краска сошла с его изрытых оспой щек. – Конечно, сэр. Не могли бы вы описать герб?
Адамс выступил вперед, доставая из папки бумажный лист.
– Герб его милости герцога Эксетера, – забубнил секретарь.
Глаза констебля Чоули тревожно округлились. Он посмотрел в сторону Дэвида:
– А вы, то есть… Прошу прощения, сэр…
– Нет, я не Эксетер, – сказал Дэвид. – Я его брат.
Констебль быстро перевел взгляд на Адамса, который учтиво опустил голову в знак подтверждения.
– Понятно. – Чоули снова обернулся. От его пальцев на бумаге остались мокрые пятна. Рот был сжат от напряжения. Дэвид ждал. Где-то открылась дверь, и послышался какой-то непонятный гул. – Господи помилуй, это мистер Спайкс, – произнес констебль с явным облегчением. – Уж он-то знает, что к чему, сэр. – Чоули торопливо вышел из комнаты.