Не просто скромница
Шрифт:
— Вас это удивляет? — поддела его она и горестно улыбнулась. — Мой отчим, ваш кузен Фредерик, может, и выказывал внимание в довольно бесцеремонной манере, но владел прекрасной конюшней, которой позволял мне пользоваться.
Джастин сузил глаза.
— «Выказывал внимание в довольно бесцеремонной манере», — медленно повторил он. — Фредерик был вам недобрым отчимом?
— Совсем нет. — Элеонора покачала головой. — Просто перестал интересоваться маминым да и моим счастьем, когда остыл к ней в постели.
— Элеонора!
Она
— По-моему, это не редкость в среде знатных джентльменов, которые женятся ради плотских утех.
— Нет, — отрывисто не согласился Джастин. — Хотите сказать, что Фредерик женился на вашей матери только по этой причине?
Элеонора кивнула:
— Так она мне объясняла, когда я достаточно подросла, чтобы понимать подобные вещи. Фредерик женился на ней, испытывая желание, а она вышла за него, чтобы обеспечить будущее нам обеим. Когда же желание Фредерика остыло, то, учитывая отсутствие любви, их брак перестал быть счастливым. — Она невольно поморщилась.
Теперь Джастин понимал, почему Элеонора с такой неприязнью относится к бракам по расчету. С его стороны всепоглощающая любовь его родителей привела к такому же неприятию браков по любви. Какая ирония!
Элли показалось, что на лице герцога отразились какие-то эмоции, но через мгновение резкие черты вновь приняли обычное высокомерно-надменное выражение.
— А ваша мать прибудет сегодня на бал? — с любопытством спросила она. С Рэйчел Сен-Джаст она не встречалась еще ни разу.
Ее сын мрачно нахмурился:
— Моя мать никогда не покидает своего поместья.
— Никогда?
— Никогда.
Он ответил холодно и категорично, стало ясно, эту тему он предпочел бы не обсуждать.
— У ваших родителей был несчастливый брак?
— Ни в малейшей степени, — отрывисто произнес он и резко добавил: — Они так любили друг друга, что для них больше никто не существовал.
«В том числе и единственное дитя?» — потрясенно предположила Элли. Если так, это объясняет его представления о браке.
— Боже правый, Ройстон! Какая неожиданность видеть вашу светлость в парке!
Элли забыла все свои думы и повернулась к человеку, который приветствовал герцога со столь притворным радушием. Джентльмен, вероятно, когда-то слыл красавцем, однако сейчас красное одутловатое лицо лишало его всяческой привлекательности, а тучность явно была тяжким испытанием для бурого коня, на котором он восседал.
— Не больше чем вас, Личфилд, — лениво отозвался Джастин.
Элли с интересом посмотрела на него, затем перевела взгляд на того, кого он называл просто Личфилд.
Тот повернулся к ней, будто почувствовав ее заинтересованность, в свою очередь скользнул глазами от шляпки до ножек, потом с фамильярной неторопливостью вновь повернулся к Джастину.
— По-видимому, мы обязаны этому вашей очаровательной спутнице? — с восхищением предположил он.
Джастин
— Возможно.
Его собеседник поднял седоватые брови:
— Не хотите нас представить, Ройстон?
— Нет. — Стальной взгляд герцога отсекал всякие сомнения.
Бледные, непонятного цвета глаза Личфилда вновь обратились к Элли, смерив ее критическим взглядом.
— Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы с вами уже когда-то встречались?
— Уверена, я бы запомнила, — неопределенно ответила Элли.
Личфилд с усмешкой повернулся к Джастину.
— Не могу не согласиться, она красавица, — протянул он тоном ценителя.
Может, Элли и была неискушенной, когда дело касалось светских тонкостей, но сейчас отчетливо понимала, Личфилд пытается любым способом раззадорить герцога, используя при этом и ее.
— Вы слишком добры, сэр. — Она с вежливым безразличием улыбнулась Личфилду. — А теперь, надеюсь, вы извините, нам пора.
— Неужели? — Тот ухмыльнулся, показывая неровные желтоватые зубы. У него было неприятное рябое лицо, из-под шляпы выглядывали пучки рыжеватых с проседью волос, спускавшихся на засаленный воротник рубашки.
— Разумеется, — холодно подтвердила Элли.
— Если вам захочется еще как-нибудь вечерком совершить верховую прогулку, буду счастлив предложить вам свои услуги по сопровождению. Вам достаточно отослать сообщение мне на Рассел-сквер. Я лорд Драйден Личфилд.
Элли была сыта по горло его фамильярными манерами, это притом, что их даже не представляли, очевидно намеренно, чтобы понять: в светских кругах это совершенно неприемлемо. Кроме того, она видела, что лорд Личфилд крайне далек от того, чтобы называться джентльменом. Напрашивался вопрос: как Джастин мог завести знакомство со столь неприятной личностью?
— Элеонора, я скоро вас догоню, — резко произнес Джастин.
— Ваша светлость? — изумилась она, но, развернув лошадь, осознала, что он уже не обращает на нее внимания. Они с Личфилдом обменивались взглядами, ожидая, кто первым сдастся.
Элли не сомневалась: молчаливую дуэль в итоге выиграет герцог, но она бы предпочла, чтобы ее вовсе не происходило. Это не только было неприятно само по себе, но к тому же вдовствующая герцогиня вряд ли очень порадуется, когда узнает, что Элли стала свидетельницей стычки ее внука с другим джентльменом.
Стискивая поводья своенравного коня, Джастин не сводил взгляда с вызывающе-наглого лица Личфилда.
— Элеонора, подождите меня в карете, — приказал он.
— Но…
— Элеонора, пожалуйста, отправляйтесь к карете.
Он не повысил голоса, но она по его тону поняла: сейчас лучше не спорить. Джастин с облегчением услышал, как она негромко понукает лошадь и удаляется в противоположном направлении.
— Вы что-то хотели сказать, Личфилд? — ровным голосом поинтересовался он.