Не просто убить…
Шрифт:
– Вижу, что прилетели, – буркнул Антон.
– Э-э, зря грубишь. Я с тобой хорошо говорю, и ты со мной хорошо говори.
Антон стал спускаться по трапу. Гамид, а следом другие соглядатаи – Арсан и его пятёрка, все одетые в лёгкие рубахи с короткими рукавами, в тёмных очках, с пухлыми спортивными сумками в руках, гортанно переговариваясь и смеясь, громко затопали по металлическим ступеням трапа. Антон оглянулся – из самолёта вышли другие русские. Один из них – лысоватый коротышка с редкими кудряшками на висках – тянул за собой высокую прекрасную Лолиту Балаян. Савватей Суев, держа
Таможенный контроль прошли без помех. В зале аэропорта их уже встречали какие-то наглые африканцы в полувоенном одеянии – в светлых футболках и пятнистых штанах, на головах – бурые береты.
Африканцев было трое. Они тут же стали шушукаться с Арсаном и Гамидом при посредничестве говорившего по-английски Кита. После недолгих переговоров Гамид обернулся к остальным, пояснил:
– Порядок, сейчас поедем в саванну, в отель.
Антон, переминаясь, осматривался. Шамиль так толком и не объяснил ему, что же за секретная миссия им предстоит. Ясно одно – если не планируют выстрелить в спину в самом конце (у моджахедов это в порядке обычного – использовать человека, а после подло убить), то сдадут африканцам на отсидку. Интересно, есть в Кении российское посольство или нет? – подумал Антон.
Африканцы, забрав у чеченцев сумки (в этой группе сопровождения были только этнические чеченцы, их Антон определял безошибочно), повели их на улицу. У здания аэропорта поджидали три припаркованных джипа. Антон с Г амидом и Арсаном сели в первый. Красавицу Лолу усадили в последний джип. Суева – в средний.
Они тоже пленники, – сообразил Антон.
Антона посадили посередине заднего сиденья, Арсан и Гамид сели по бокам. Машину вёл африканец. На переднем кресле поместился ещё один чеченец, имени которого Антон не знал.
Долго ехали молча. Чеченцы не переговаривались между собой и ни о чём не спрашивали африканца. Кортеж из трёх джипов сначала двигался по центральному проспекту, потом свернул на менее оживлённую, но асфальтированную дорогу. Здесь дома были двух-трёхэтажные, в колониальном стиле, оставшиеся от сбежавших после объявления независимости белых жителей. Теперь место выгнанных колонизаторов заняли всепроникающие китайцы. Они взяли Кению в оборот, превратив в вассала Срединного государства.
Антон усмехнулся – ещё лет десять – пятнадцать, и Китай уверенно подомнёт под себя большую часть Африки. Но это уже политика, а она Антону претила. Он занимался искоренением зла, олицетворением которого ныне был брат Александр… Хотя всю жизнь он называл его не иначе как Сашка…
Респектабельные малоэтажные кварталы сменились пригородными трущобами. А вскоре закончились и они.
Табличка с перечёркнутой надписью на английском «Найроби» осталась позади.
В машине по-прежнему все молчали. Антон смотрел на дорогу, не пытаясь разузнать что-либо. Им вдруг овладела апатия. Что толку волноваться – это всё равно ничего не даст. Сейчас самое разумное – просто наблюдать
Всё это время Гамид краем глаза наблюдал за пленником, и спокойствие Антона его насторожило. Не меняя выражения лица, он спросил, глядя в глаза Антона:
– Сбежать хочешь?
Бросив взгляд на Гамида, Антон промолчал. Тот хотел что-то сказать, но передумал, насупился.
– Гамид, долго ехать? – спросил его по-русски Арсан.
– Он знает. – Гамид кивнул на африканца.
– Кто договаривался?
– Шамиль по телефону перетёр с их шефом. Приедем на место – будем мы говорить.
Снова повисла тишина.
Чёрные тучи почти закрыли небо. Воздух стал разреженным. Раскаты грома взрывались, словно канонада.
Дождь – это хорошо, подумал Антон.
Сидевший впереди соглядатай обернулся, сказал, хмурясь:
– Буря, гроза, дождь – плохой знак.
Антон ухмыльнулся в ответ.
Горец возмущённо вскинулся, попытался найти поддержку у сидящего рядом с пленником командира.
Арсан махнул рукой. Для них давно всё происходящее – путь в никуда. Какие бы знаки небо ни посылало, хорошего не будет.
Арсан сказал мрачно:
– Успокойся.
Джипы свернули с асфальтированной трассы на пыльный просёлок. Высокая сухая трава, кустарники с маленькими жёсткими листиками, редкие деревья. Саванна. Пустая, тихая саванна – всё живое затаилось перед надвигающимся африканским ливнем.
Кортеж успел добраться до отеля. Все покинули машины, вошли в просторный холл, и тут с неба обрушилась стена воды. Африканцы облегчённо перекрестились – успели. Главный из них – лысый, иссиня-чёрный – представился:
– Я Мамбеле. Располагайтесь пока здесь.
– Кит, спроси у него, где их шеф, – велел Арсан.
Выслушав вопрос, Мамбеле проворчал:
– Здесь. Пойдёмте со мной.
Кит, Гамид и Арсан двинулись за Мамбеле, к ним присоединились все «официальные лица». «Делегация» по металлической лестнице последовала на второй этаж.
Холл отеля был просторный. Вдоль стен располагались кресла и диваны, по углам топорщились в пластмассовых кадках кустистые пальмы. Стены, отделанные природным камнем, украшали черепа антилоп с рогами и деревянные лакированные маски местных богов.
Лола, надув губы, капризно расположилась на диване, закинув ногу на ногу. Суев присел в кресло в углу, прижимая к ногам свой чемодан. Он походил на студента-первогодка, вселяющегося в общежитие.
Четверо чеченцев, побросав сумки в кучу в центре холла, собрались у входа, разговаривая на своём языке и взирая на дождь, низвергавшийся с неба сплошным ураганным потоком.
Антон огляделся – становилось всё интереснее. Отсюда до Найроби, если ехать на машине, рукой подать. Да и без машины добраться можно очень быстро, при определённой сноровке… Атакой «сноровкой» обладают, чего греха таить, сто процентов россиян… Раз, раз, и ты на свободе! Антона мучил лишь один вопрос: есть ли в Кении российское консульство? А может, и посольство?