Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Рояль в кустах
сезоны отличаются лишь цветомболото консистенцией гнильязаранее написано либреттодля жаб и мух и даже соловьяи до оскомин вымучен оркестрслеп дирижер глухие скрипачибалконы аплодируют гротескнов надушенный платок партер «апчхи»галёрка пародирует суфлёрав прыжке пытаясь сцену разглядетьсражается в подмышках флёр-а-флёрамазок с привычкой пагубной потетьнаполовину пуст флакон тройногонаполовину полон малый градактёр изображавший половогохотел бы «кушать подано» сыгратьно роль предается по наследствуи в первый ряд не продают билети на афишах если приглядетьсяодни и те же рожи много летприлипли тени в промежутках светас заученною фразой на устахнаивно
ищут лишнего билетаи ждут рояля белого а кустаха пианист пропивший все бекарыупрямо тычет пальцем в до диезв свои шестнадцать лет он слишком старыйчтоб проявлять к афишам интересберет рюкзак заученной дорогойв покупок неизбежности процессхлеб молоко замешкавшись немногогорошек в банке мятой – для принцесс
Зима зима
зима зимаи пауза в словахмногозначительна снегов холодностьна улице во мне и в моих снахисходников расходных безысходностьснуют по мерзлым веткам воробьичирикают о всякой канителии как-то глупо думать о ту биту би или не ту ну в самом делезима зима паскудная порада ерунда сезонная подробностьобычный лед в обычности ведрапришедшего от времени в негодностьи тут уж хоть крути хоть не крутино и весной того что не успелинам не успеть растает снег ручьидомоют что не вымели метелизима.. зима..спокойна как мертвецмеланхоличность дров и непригодностьни черных древ ни пастбищ для овецни вычурных лошадок иноходностья разбиваю взгляд до глубинызимующей пытаясь доглядетьсяосколками зрачков в глаза зимыона мне лед прикладывает к сердцуи замирает весь круговоротя из ледышек складываю словонаправо слева и наоборотодно и то же пошло бестолково.ушла б в запой да толку от негоеще сильней раскачивает креслоя б умерла но только до тогокак началось сознательное детство
Я танцую
я пахну табаком и онанизмомв прожилках лист нательных эпиграмма голуби расселись по карнизамнапрасно – ничего я им не дамв морозы открываю настежь окнапримерзла дверь давно остыла печьмне непонятны выдержки блокнотамне тишина мила постыла речья не пускала корни мне не надоводы земли любимых и друзейбукеты ненавижу с шоколадоми вечно срущих наглых сизареймышей и крыс болтающих молчащиххудых и толстых сложных и простыхчем дальше в лес тем меньше настоящихи чем роднее тем больней под дыхчем глубже рана тем сильней желаниерасковырять чтобы увидеть днои как ни странно для Него желаннаяи говорит любимая давнокогда в глазах любовь зрачки сжигаеткогда внутри разорвано в клочкии места нет живого от нагаеки кто-то там в тебе орет – молчинет разницы в погоде настроениизашкалена привычная шкалаи ненавидишь тень и отражениеи жжется многолетняя золас трудом дается каждое движениене то чтоб больно, просто ни к чемуи на себя ты смотришь с сожалениема на других не смотришьпочемувот именно тогда, почти у краятебя хватают как слепых щеняти тычут мордой в то чего не знаютпри этом омерзительно пи*дятзакройте рот и уберите рукиих не отмыть коль тронете меняидите нах*й я танцую вугипонятно вам – танцую буги я.
Колыбельная в облаках
дело было вчера я топтала сугробв направлении мне непонятномвдоль дороги засыпанной под потолокв окончании дня суррогатномдо автобуса пять или десять минуткак назло зажигалку забылавдохи колкие холодом легкие мнутпотерпеть или до магазинаи пошла километра четыре всегода хоть десять была бы причинато ли бог то ли черт подогнал мне еговдруг такси и помятый мужчинаговорит: Вам куда? говорит: Довезуи в глаза ни гу-гу мим безлицыйна переднее и понесла ерундупросто чтоб тишиной не давитьсято да сё ни о чём как живу как делавзор в дорогу и слушал вполухаедкий снег прилипал злился дворник стекла«завируха зима завируха»из охрипших динамиков сжёг болтовнюя притихла как птичка на веткеа он хмыкнул в усы неулыбчиво: нучто ж ты так приуныла-то детка?и меня понесло ни с того ни с сегомонотонно и беспограничноо себе и о Нём он сказал: ничегоне стесняйся я – парень привычный и мне стало как будто немного теплейто ли минус упал или простоначинался период тоски фонарейна дороге ведущей к погостуи когда я ему как холодный ушатрасплескала по полу всю душуон кивнул: в бардачке
где-то спички лежата на заднем валялась подушкапокури и давай не боись засыпайя тебя покружу-покатаюможет я умерла, может это все рай?засмущался: откуда я знаюон возил меня долго и как на рукахя качалась в ухабах дорожныхи какой-то мужчина другой в облакахколыбельную пел мне… возможно
Не птица
Не птица, потерянное перо,крыла, стертого до костей,улыбка растерянная пьеро,мозоли от костылей.Не угли. Заветренная золазалитых водами пепелищ,на утро отложенные тела,недвижимость туловищА руки хватаются пустоты,забиты взгляды заподлицо,с кем-то опять переход на «ТЫ»стирает мое лицо.
Когда-нибудь закончатся слова
когда-нибудь закончатся словаи диктор перестанет громко топатьпомнется морда и обвиснет попаи к проводам подключат проводаи будет дождь в ладоши хохотатьа может снег лениво по коленуи говорят наступит благодатьи ничего не нужно будет делатьа я так думаю что буду просто спатьне видеть снов ни добрых ни кошмарныхи будет мне на все и всех нас ратьв пустотах необъятно унитарных
Рисунок танца
вот догоришьи закоптишь и нуоглядывать пространствои тишинурисунка танцаи нот написанную тишьи станешь видеть темнотуяснее солнечных улыбоккогда распятия ошибокучить не смогут ничемукогда огонь застывший в ледне согревает а пугаетне соловьи а попугаии весь в занозах неба сводкогда рассвет на полупальцахкогда закат в полушпагатпоймешь никто не виновати неприкаянность скитальцевничто иное как возвратк тому что мы забыть не смелино помнить было ни к чемуни дождь ни вечную лунуни взбудораженность капелини первый крик последний вдохи нищету себя познаньяизломами существованьяи тем что выдохнуть не смог
Дыхание твое
Дыхание твое и снег и дождь и ветери листовой галдеж и шепоток волныв часах песочных стук песчинок все на светена этом а на том нет ничего лишь ты.а я пытаюсь здесь себе построить замкисмочив песок водой с руки стекает грязьскажи мне мой родной когда наступит завтраи есть ли у тебя какая-нибудь связьскажи я напишу любой язык освоива хочешь промолчу тебе всю свою больа хочешь я умру чтоб снова было двоея жить могу лишь там где быть смогу с тобой
Вот стою на берегу
вот стою на берегу руки вскинулаи глазами стерегу эту зиму яи как сосны за обрыв вниз макушкамии как оспы и как стыд от веснушчатыхрук беленых волосков густо выросшихглаз зеленых и сосков чувства вынувшихот растерянности до сумасшествиявсе отмереется от и до если ястану быстрой как вода родниковаяили выстрел или пыль под подковамибуду слушать только стук непослушногои не думать сколько вьюг мне откруженои не стынуть на ветру если холоднои не знать когда умру поздно скоро лии не складывать к ногам если заживои не кланяться богам чтобы зажиловот стою на берегу руки вскинулая не зиму стерегу а любимого.
И толк не в том
снеси кому-нибудь яйцорябая курица на полкеи толк не в том, что мало толкуа что подлец заподлицоногтем когтем булавкой липодковырнуть в прореху времяи стремно ногу мимо стремя треног стреноженность ой ликогда попутчик в парусада не за выгуленность вовсекогда их семь всего не восемьи быть не может вечной осеньи не разбавлена росанемытостью чужих подошви запах не узнал дурногоа ты – небеспредельность домаи безысходность ну и что жупругость волн зубной песокцепных реакций обостреньекому вершки кому кореньяа у березы кровь не соки еле- еле за сухарьзаплесневелостью краюхизаманивает сыпь от вьюгизаветренных от оспы харьа ты стоишь как идиотхлопками век смущен краснеешьбежишь как будто не успеешьты не вписаться в поворотнеряшливо и не умытосгорает берег от стыдазакатом на обломках льдавыплескивая неба свитокотчаянье напополами зубоскалишься чему-тобеззубо пошло и разутото ночи выдохнув мазут торассвета выхлестав сто граммтебе орет в ушной захода ты не слушаешь не видишьни солнца ни затяжек кипишни бешеный круговорот
