Не путай клад с могилой
Шрифт:
– Не успели бы!
– Если ты намекаешь на свой таинственный «макаров» с ростовского рынка, то ответь мне, пожалуйста, на один вопрос: а почему ты не воспользовалась им, когда Марина выстрелила в меня?
– Потому что боялась попасть в профессора!
– Но ведь можно было выстрелить в колеса, и они бы далеко не уехали! – теснил я Ладу в угол.
– Можно было! – все более переходя на крик, ответила Лада. – Но от тебя не было никакого толку, потому что ты был оглушен, а я одна не справилась бы с двумя вооруженными людьми!
– И в итоге
– Да, смею!! Здоровый мужик, в кармане «пушка», под задницей две гранаты – и попался на такую дешевую уловку! Если бы слушал меня и не выходил из машины…
– Да кто ты такая, чтобы тебя слушать?! – заревел я, прыгая вместе с машиной по скользким ухабам. – Откуда ты взялась на мою голову?! На кого ты работаешь?! Да я сейчас вернусь на то место, найду гильзу и проведу по ней идентификацию твоего «макарова»! Мы еще разберемся, кто в меня стрелял!
– Что?! – Лада раскрыла рот и на мгновение онемела. Я прикусил язык. Даже если и задумал это сделать, то не стоило посвящать ягодку в свои планы.
Не найдя слов, которые могли бы выразить ее чувства ко мне, Лада вдруг принялась лупить меня по лицу. Пощечины сыпались, как ливень, и я, бросив руль, стал защищаться. Несколько раз она задела больную руку, и я безостановочно выл от боли.
– Друзья! Что вы делаете?! Не надо так, друзья! – с опозданием начал миротворческую миссию батюшка и, кажется, попался под горячую руку Лады.
Как машина не свалилась в пропасть – не знаю.
– Психопатка! – обозвал я Ладу, когда она наконец выдохлась и оставила меня в покое.
– Тупица, – ответила она, поправляя прическу.
– Давайте не ссориться по пустякам, друзья! – все еще проповедовал батюшка, хотя мы с Ладой уже не трогали друг друга. – В сей грустный час тяжких испытаний, посланных нам господом богом, надо сплотиться крепче и возлюбить друг друга…
– Да ладно вам! – оборвал я, вскинув руку. Отец Агап иногда бывал невыносим. – Надоели как горькая редька!
Дождь не утихал, и дорога превратилась в сплошной грязевой поток. Электронный спидометр высветил цифру «10», но даже на такой черепашьей скорости мы рисковали свалиться с обрыва, по краю которого проходила дорога.
Лада снова откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Лицо ее было спокойным и неподвижным, словно она в самом деле спала. Я изредка кидал косые взгляды на ее профиль. «А классную шутку я отмочил насчет идентификации ее „макарова“, – подумал я. – Как ягодка сразу взвилась!»
«Классная шутка» тем не менее прочно засела в моей голове. Вроде бы абсурдная мысль быстро приобретала вполне реальное содержание. Кто знает, какие мысли кружатся в ее головушке. Может быть, она работает на Олега и на всю его банду? Что, в самом деле, мешало ей выстрелить в меня, когда я был в отключке? Ничего не мешало: оружие при ней, свидетелей нет. Не ясно только одно: если стреляла она, то почему не добила? Какой смысл был в том,
Сквозь белые полосы ливня в свете фар проступили контуры деревянного моста. Мощные потоки горной реки, усиленные ливнем, неслись под ним с огромной скоростью. Уровень воды был так высок, что едва не заливал дощатый настил.
Едва я въехал на мост, как сразу заметил, что посреди настила зияет дыра, в которой, словно в гигантской стиральной машине, бурлит водоворот. Похоже, что водяным потоком вырвало несколько досок. Я выругался – меньше всего мне сейчас хотелось выходить из машины под ливень.
Натянув куртку на голову, я выскочил наружу и, шлепая кроссовками по мокрому настилу, подбежал к дыре. Я смотрел на закрученные в спираль водовороты под собой, коричневые ревущие буруны, на бревенчатые шпалы с аккуратными дырками от гвоздей, которыми к ним когда-то были прибиты толстые половые доски.
Настил посреди моста не сорвало потоком, как я думал. Его аккуратно разобрали. Я выпрямился и посмотрел по сторонам. Свет фар слепил глаза, и я ничего не увидел вокруг себя, кроме черной стены леса, движущейся, раскачивающейся, словно театральный занавес.
– Не нравится мне это, – вслух подумал я, перегнулся через перила, всматриваясь в тень под мостом. Мне показалось, что там желтеют сложенные стопкой доски.
– Батюшка! – позвал я, повернувшись к машине и прикрыв глаза ладонью. – Михаил Иннокентьевич! Нужна ваша помощь!
Я спрыгнул на завал крупных камней и обломков деревьев и веток, пригнувшись, зашел под мост. Дождь пробивался сквозь щели в настиле тонкими струйками. Присев на корточки, я стал шарить рукой, пытаясь на ощупь найти доски. Я услышал, как за моей спиной зашуршала галька и, не оборачиваясь, сказал:
– Идите сюда! Кажется, доски лежат здесь.
Сила, от которой затрещала по швам мокрая куртка, подняла меня на ноги и развернула спиной к мосту. Я почувствовал, что моя больная рука попала в тиски, и не смог сдержать крик, вырвавшийся из моей груди. Казалось, что от удара в лицо рядом со мной разорвалась молния. Я мешком повалился на мокрый песок, и запоздалый испуг, наполнивший руки и ноги свинцовой тяжестью, не позволил мне сразу же вскочить на ноги или откатиться в сторону. Тень рослого человека тепловозом наехала на меня, и на голову мне обрушился еще один удар.
Осознание того, что меня попросту убивают, врубило инстинкт самосохранения на полную мощь. Не в состоянии подняться на ноги, превозмогая острую боль в руке и сплевывая кровь, я стал хватать камни и кидать их в напавшего на меня человека. На третий или четвертый раз я попал ему в лицо, и он отшатнулся и закрылся руками. Только тогда я сумел разглядеть его. Не веря своим глазам, я узнал в нем Влада.
Глава 51
– Черт возьми, Влад!! – закричал я, все еще сплевывая солоноватую густую слюну. – Неужели это ты?! Кажется, мы здорово разукрасили друг другу морды!