(Не)реальный
Шрифт:
— Такие важные серьги? — уточнил он. — А то знаешь, твоя жизнь мне в тысячу раз дороже любых денег. И я бы посоветовал не ходить.
— Важные, — Аленка вздохнула. — Фамильные, антикварная ценность и все такое. Мама из меня душу уже тысячу раз за них вынула.
— Это она зря, — задумчиво пробормотал Макс. — Все равно это всего лишь бирюлька. А ты — живой человек.
— Думаешь, не стоит ходить, да? — виновато переспросила Аленка.
— Думаю — да, но ты же пойдешь, так? — Макс с той стороны трубки отчетливо вздохнул. Да, в общем и целом он Аленку знал неплохо. Она и вправду редко
— Я хочу пойти, да. Может, посоветуешь место для встречи? Чтобы там были люди.
— В принципе, кафе подойдет, — медленно произнес Макс, явно что-то прикидывая, — помнишь то, в котором мы ужинали с Лизой?
— Помню, но от адреса бы не отказалась.
— Хорошо, Сан, я скину. Только… Я пришлю в то кафе своего друга, ты не против?
— Зачем? — удивилась Аленка.
— Ну, по крайней мере, он, если что, сможет набить твоему бывшему морду вместо меня, — фыркнул Макс. — А вообще — просто для страховки.
— Ну ладно… — протянула Аленка. Что-то в ней сомневалось, что Кислицын ей осмелится что-нибудь сделать. Но суть оставалась той же. Даже если сейчас Аленке не хотелось портить себе отпуск и начать долбить клювиком правоохранительные органы, чтобы они арестовали Вадика. Это было геморройно, это требовало времени, а Аленка сейчас каждую украденную от совместного времени с Максом секунду записывала себя в послужной список грехов. Но даже если так — Вадик оставался преступником. Мудаком, вором и мошенником, и доверять ему не стоило. Если в нем еще шевелится что-то человеческое — окей. Позволим ему вернуть серьги. Но делать это без страховки слегка страшновато.
— Я так понимаю, все настроение, что я тебе задал утром, утрачено безвозвратно? — вкрадчиво поинтересовался Макс, отвлекая Аленку от её невеселых дум.
— Угу, — виновато вздохнула девушка, — придется тебе настраивать меня заново. Простишь?
— Ни за что, — с удовольствием откликнулся Макс, явно упиваясь своим беспощадным ответом. — Вечером тебя ждет наказание.
— Ты меня снова свяжешь? — с интересом спросила Аленка.
— Это я собирался сделать и так, — усмехнулся Макс. — Нет. Наказание будет слегка иным. Только надень платье, будь так любезна. Договорились?
— Слушаюсь, мастер, — улыбнулась Аленка, и эта слегка глуповатая улыбка сохранялась на её лице еще некоторое время, после того как она наконец перестала отвлекать Макса от его работы. Теперь уже пофиг было даже на грядущую встречу с Вадиком. Интересно, что там придумал Макс…
Глава 31
Встреча с Вадиком прошла «в штатом режиме». Как профилактический поход к зубному врачу — и пусть бывший зудел как бормашина, но все-таки он не соврал. Сережки Кислицын действительно вернул. И Аленка долго придирчиво рассматривала блеск фамильных бриллиантов на свет, пытаясь разглядеть клейма. Увы, зрения было не такое, как у ювелирных луп. Да и все те показатели, в которых разбиралась мать, вроде чистоты, цвета и происхождения, для Аленки были как темный лес.
— Даже камушки не подделал? —
— Камушки отдельно стоят дешевле, — недовольно откликнулся Вадим, скрещивая руки на груди и вовсю корча из себя обиженного. Ага, конечно, у Аленки же нет поводов в нем сомневаться, да?
— Ну, если моя мать таки обнаружит подмену, то, боюсь, по закону кармического воздаяния в следующей жизни ты родишься жуком-навозником, — Аленка захлопнула коробочку и сунула её в сумку. — Прощай, Вадичек, попутного тебе ветра.
— Эй, погоди, — Вадик дернулся и вскочил из-за столика, ловя Аленку за запястье. И вот поди-ка попробуй не косись подозрительно на вторую его руку, подозревая, что он ей в сумку залезет и выудит не только свежевозвращенные сережки, но и кошелек с телефоном.
— Кислицын, подбери клешни, пока по морде сумкой не получил, — процедила Аленка сквозь зубы. Это Максу можно было хватать её в любое время дня и ночи и за что угодно, а этому мудаку, который только и сделал, что частично вернул украденное, позволять не хотелось даже к себе на «ты» обращаться.
— Что, прошла любовь, завяли апельсины? — саркастически поинтересовался Вадим. — Я, между прочим, только из-за тебя эти серьги и берег, а ты со мной даже не пообедаешь?
— Не пообедаю, — Аленка закатила глаза. — Кислицын, а деньги ты мои совершенно случайно из-за меня не потратил? Так может, вернешь? Номер счета скинуть в эсэмэсочке?
— Это были наши общие деньги… — возразил Вадим.
— Это были мои деньги, — с нажимом произнесла Аленка. — Те самые, которые я, как дура, откладывала на нашу с тобой свадебку, пока ты, милый друг, расплевался с редактором, испортил себе имидж к черту и в наших газетах только пороги обивал, а потом строил из себя никем не понятого творца. Зарплату ты же тогда не приносил, только пособие по безработице. Так что это были мои деньги, как бы тебе ни хотелось к ним примазаться. И, кстати, телефон ты вчера разбил тоже мой, да. И твои друзья, которых ты прокинул, осаждали мой дом, трепали мои нервы, угрожали проблемами мне. Так что, поди нахрен, сделай одолжение, Кислицын, и скажи спасибо, что я здесь без ментов.
— Спасибо, — произнес Вадик, глядя Аленке в глаза. С любопытством, раздери его Ктулху. Аленка чудом справилась с желанием вцепиться ему в физиономию когтями, но было жалко дорогущий маникюр. Аналогичный она себе уже вряд ли позволит. Но все равно он не имел права проявлять к ней интерес. Она его этого права уже очень давно лишила.
— Пошел ты, — Аленка дернула руку, выдирая её из цепких пальцев Вадика, — по морде бы тебе дала, да руки об дерьмо пачкать неохота.
— Хорошо же у тебя самомнение подлетело с новым богатеньким кавалером, — процедил Кислицын, и взгляд его сразу стал колючим и злым. — Сразу вроде как и не при делах, как будто и не спала со мной. Он-то не спрашивает с тебя за твои проститутские юбочки, да?