Не родись красивой: Триумфальное возвращение
Шрифт:
– Не нужно ничего придумывать, Кать. Что бы ни случилось, говори мне правду. И сейчас, и всегда! – Михаил пересел в другое кресло.
– Хорошо. Я скажу, – Катя разглядывала ворсинки ковра и старалась даже случайно не смотреть на Михаила.– Ты мне очень нравишься, Миша, но... я не могу... даже не знаю, почему... не понимаю, что происходит.
– Ты думаешь о чем-то другом. Я это почувствовал!
– Прости меня, Миша. Наверно, нам пока не надо... я пока не готова... – Катя очень хотела утешить огорченного влюбленного, но не находила достаточно простых и искренних слов.
– Это ты меня прости! – пытался улыбнуться Михаил.– Виноват только я. Понимал, что у тебя нет ко мне пылких чувств. Но подумал, новые отношения могут что-то изменить. Я ошибся. Должно пройти время. И тогда, быть может... что-то получится.
Катя вернулась и присела на подлокотник кресла рядом с ним, взяла за руку:
– Ты не обиделся?
– Для меня самое главное – чтобы ты не обиделась...
– Все в порядке... – Катя встала.– Я пойду. Позвони мне...
– Обязательно... – Михаил совсем по-домашнему чмокнул Катю в щеку у дверей.
Щелкнул замок, Катя стала спускаться по лестнице. Eй нужно было как можно скорее остаться одной, попытаться угомонить вихрь противоречивых чувств.
ГЛАВА 13
Жданов чувствовал себя неуютно – они с Малиновским как заправские шпионы притаились у лифта в холле «Zimaletto» и надеялись подкараулить здесь Николая Зорькина. Идея выяснить у финансиста, регулярно проверяющего отчеты «Zimaletto» и «Ника-моды» реальное состояние финансовых дел, которое тщательно скрывал от своего вечного конкурента Жданова нынешний президент Воропаев, принадлежала «гениальному сыщику» Малиновскому.
– Я тут Клочкову расколол... Так ей этот Коля проболтался, что обнаружил ошибки в отчетности... – глухим шепотом объяснял Роман и состроил ужасную гримасу.– На громадную сумму... Зорькин, хоть он и Зорькин, а финансист неплохой!
– Плохой или неплохой – мне как-то все равно. Речь сейчас не о нем, а о деньгах нашей компании!
– Сейчас с ним лично пообщаемся, пока до него кто-нибудь еще не добрался, – Роман лихо выскочил из импровизированной засады и подхватил едва успевшего сделать шаг из раскрывшегося лифта Зорькина под руку. С другой стороны его тут же ухватил Жданов. Перепуганного Николая отконвоировали на производственный этаж и приступили к дознанию:
– Нам нужна информация о расхождениях в финансовых отчетах! – Роман усадил Зорькина на стул, а сам присел на краешек стола – как многоопытный следователь.
– С чего вы взяли, что я обязан вам об этом докладывать? – успел взять себя в руки Николай.
– С чего?! Да с того, что если через пять минут... – Роман ухватился за настольную лампу и подумал – не будет ли перебором посветить Зорькину прямо в обиженную физиономию, как всегда делают настоящие следователи в фильмах, но решил, что не стоит форсировать события.
– Вы же понимаете, что мы, как акционеры, не можем упускать из вида такие моменты, как финансовая дисциплина, – вежливо
Его прервал телефонный звонок. Зорькин отвернулся к стене, односложно отвечал и подолгу слушал. Наконец закончил разговор и спрятал новенький дорогущий телефон.
– Начальство звонило? – саркастически хмыкнул Роман.
– Звонила Катя. Просила все вам рассказать... – со вздохом начал Зорькин.– Про отчеты... Там явная недостача, которую Ярослав пытается выдать за случайную ошибку... И про то, как Воропаев с Хмелиным дружески отобедали...
– Алло, Пушкарева, задание выполнил! – гордо объявил Зорькин.
– Говори, Коль, что узнал?
– Новая коллекция своевременно в магазины не попадет...
– Как? – опешила Катя от такой новости.– Почему?
– Сломан станок, и теперь нужно ждать две недели, пока придут запчасти из Италии.
– Ясно...
– Ты поняла? – Зорькин перешел на заговорщический тон профессионального частного детектива.– Что-то там неладное творится... Ошибки в отчетах, на производстве – ЧП! Такое впечатление, что в «Zimaletto» сидит вредитель...
Роман проверил расшатавшийся стул на крепость, только потом предложил его Кире. Ее тоже пригласили на экстренное совещание на производственном этаже. Затем уселся сам и с бесстрастным видом диктора из телевизионных новостей стал отчитываться о достигнутых успехах:
– Итак, прогресс налицо. Данных у нас больше, чем достаточно!
– Не так уж и много, но кое-что есть, – скромно поправил его Жданов.– Мы точно знаем, что станок сломался не из-за перегрузки!
– Это, во-первых, – картинно загибал пальцы Роман.– А во-вторых, мне удалось установить, что начальник производства, личность и без того туманная, вдруг решил смотаться на неделю в Турцию...
Он обвел слушателей многозначительным взглядом и продолжил:
– Да, вряд ли он торгует семечками по вечерам. У меня лично есть все основания предположить, что деньги у него появились неспроста...
– Ну, а есть что-нибудь конкретное на начальника производства?
– Откуда? Не могу же я напрямую его спросить, – скромничал Малиновский.
– Больше всего меня раздражает собственная беспомощность. Кто-то пытается разрушить «Zimaletto», причем изнутри. Я даже догадываюсь – кто! – Андрей в сердцах хлопнул по столешнице так, что подставка с карандашами и скрепками испуганно подпрыгнула и перевернулась.– А сделать ничего не могу!
Кира молча собрала рассыпанную канцелярию, аккуратно установила подставку на место, стряхнула с поверхности стола несуществующие пылинки и совсем тихо проговорила:
– Мне кажется, я знаю, о ком речь. И, возможно, ты, Андрей, прав...
Жданов выжидательно смотрел на Киру. Она сложила ладони лодочкой на коленях и сосредоточенно разглядывала их, принимая решение. Затем так же тихо сказала:
– Саша проиграл в казино серьезные деньги....
– Да твой брат... – негодующе запротестовал Жданов, – ты знаешь, как я к нему отношусь, но тут отдам ему должное! Он даже близко не подойдет к казино. Я думаю, Сашенька и в детстве играл только в министра легкой промышленности...