Не родись пугливой

Хрусталева Ирина

Мужчина прошел следом за хозяйкой в комнату и неуверенно остановился у порога.

– Проходите, присаживайтесь, – пригласила его Кира, показывая на кресло. – Хотите чаю? Я только что собиралась его заварить. Или, может быть, кофе?

– Нет, нет, спасибо, – отказался Илья. – Я буквально на десять минут.

– Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Я зашел, чтобы попросить у вас прощения, Кира Эдуардовна, –

торопливо проговорил мужчина.

– Прощения? – удивленно вскинула брови Кира. – Но за что?

– За все, что случилось, в этом есть и моя вина. Мне нужно было прислушаться к вашим словам еще там, в Нью-Йорке, а я… Извините меня еще раз.

– Хорошо, Илья Борисович, извинения приняты.

– И еще мне бы хотелось у вас спросить, – продолжил Илья. – Вы когда выйдете на работу?

– А вы хотите, чтобы я продолжала у вас работать?

– Хотел бы.

– А вас не смущает, что я обманывала вас, ведь вы такой принципиальный? – прищурилась девушка.

– Это вы про ваш маскарад говорите? – тоже прищурился Ганшин.

– Ну… в общем-то, да.

– Так я с самого начала об этом знал, – хохотнул президент.

– Как это – знали?! – удивилась Кира.

– Прежде чем пригласить человека на собеседование, я имею привычку просматривать кассету с записью его тестирования. А вы, уважаемая Кира Эдуардовна, имели неосторожность прийти на тест в своем, так сказать, натуральном виде, – развел руками Ганшин. – Поэтому, когда вы вошли через два дня в мой кабинет в своем нелепом наряде и в этих очках, мне стоило большого труда не расхохотаться, – засмеялся он.

– Господи! – ахнула Кира. – Я снова чувствую себя полной идиоткой. А почему же вы ничего мне не говорили?

– Мне было весьма интересно, чем же это все закончится, – откровенно признался Илья.

– Вы поэтому всегда так злились на меня?

– Нет, напротив, я совсем не злился. Я понял, что вы не просто так пошли на эти меры, и, поразмыслив, пришел к выводу: просто вы порядочная девушка.

– А почему же вы тогда так грубо со мной обращались? – встала в позу Кира. – Думаете, мне приятно было все это терпеть?

– Моя грубость была вынужденной, – развел руками Илья. – Лишь один раз я разозлился на вас по-настоящему.

– Это в тот день, когда был совет директоров? – догадалась Кира.

– Именно, – подтвердил Ганшин. – А в остальном…Каждый раз, когда я видел вас,

мне хотелось рассмеяться. И вот, чтобы этого не произошло, я напускал на себя строгость, а порой действительно и грубость.

– Не понимаю, – нахмурилась девушка. – Как в детском саду, право слово! Я уж и не знала, что мне думать, как вести себя. Я даже решила, что вы на мне просто зло срываете за свое неудавшееся супружество. Ой, простите, кажется, я снова что-то не то сказала, – извинилась она, зажав рот рукой.

– Здесь вы совсем не правы, – ответил Илья, сделав вид, что не заметил оплошности девушки. – И про детский сад вы сейчас верно заметили. Просто вы мне очень нравитесь, поэтому и вел себя, как мальчишка, – откровенно признался он совершенно спокойным голосом.

– Как это – нравитесь? – не поняла Кира. – Вы хотите сказать, что…

– Именно, – кивнул головой мужчина. – Вы мне нравитесь не просто как работник, а как женщина.

– Очуметь! – брякнула Кира и плюхнулась на диван. «Неужели моя Катерина оказалась права? – уже про себя подумала она. – Детский сад, это точно!»

– И еще я хотел передать привет от Кирилла, он часто вспоминает вас и спрашивает, когда вы приедете к нему снова, – с улыбкой проговорил Ганшин.

– Спасибо большое, ему тоже передавайте от меня привет, огромный! Он славный мальчуган, просто супер, – улыбнулась Кира.

– А хотите, мы с вами прямо сейчас поедем к нам в гости? Кирилл будет очень рад. Сами ему и вручите свои приветы.

– На ночь глядя? – опешила Кира.

– А что здесь такого? Ведь вы уже ночевали в моем доме, – очень просто, как о чем-то само собой разумеющемся, проговорил Илья, с улыбкой наблюдая за реакцией девушки. Кира уже было открыла рот, чтобы отказаться, но потом, сама не ведая почему, вдруг весело сказала:

– А почему бы и нет? Только вы не боитесь, что, когда завтра утром мы приедем на работу вместе, это навредит вашей репутации? – с сарказмом поинтересовалась она, напомнив ему этим вопросом свой первый рабочий день.

– Мне кажется, что моей репутации давно следует пострадать, – засмеялся Илья. – А то, чего доброго, подумают, что я женоненавистник. И еще, – вспомнив о чем-то забавном, весело проговорил он. – Я постараюсь вести себя так, что вам больше не захочется называть меня… Барбосовичем!