(Не)Случайные игры
Шрифт:
А вот мне еще с полмесяца или даже больше угрожало общение с единственной бабушкой, которая в очередной раз вспомнила о том, как воспитывать юных вирри. Ураган по имени «виррен Виктория» ворвался в особняк Прайдов внезапно, практически не оставив права на выбор. Причина визита оказалась банальной – беспокойство о судьбе внучки, которой я все еще продолжала оставаться. Все речи бабушки Роден чаще всего были направлены на блестящие перспективы, которые я по глупости могу упустить. И она никак не могла допустить, чтобы мой Бал Дебютанток обернулся провалом. Выставить ее не позволяли
Есть ли смысл останавливать несущегося на тебя дракона? Если хочешь дожить до седых волос, то вообще лучше лишний раз не вступать в контакт с крылатыми ящерами. К такому выводу мы пришли с отцом после того, как бабушка Виктория оказалась на пороге нашего дома. Заставить меня жить с ней постоянно бабушка уже не могла, поэтому я, предвкушая «лучшие» деньки, стала собираться. Несмотря на то, что пришлось протрястись в карете несколько дней, я все же порадовалась, что проживала бабушка на значительном расстоянии от нас. Иначе ее визиты приобрели бы регулярный характер, а мой отец – седые волосы.
Передвигаться в каретах я никогда не любила, а вот бабушку один мой вид на коне мог вогнать в предсмертное состояние. И сейчас я снова ехала с ней в экипаже, уныло подперев кулаком щеку и разглядывая пейзаж за окном. Уже совсем скоро мы должны были подъехать к Андерлу – крупному городу, но гораздо уступавшему по размерам столице. И все равно считалось, что это одно из лучших мест для начала новой жизни. Частенько жители небольших городков перебирались сюда, чтобы после начать штурмовать столицу. Цель нашего визита была достаточно банальной – поход к портному.
Виррен Виктория по большей части оставалась недовольна тем, как я одеваюсь. Если отца устраивало просто платье, то в случае с бабушкой к туалету добавлялось еще приличное количество пунктов. А любимые мной штаны и рубахи родственница и вовсе открыто презирала и с удовольствием бы сожгла. Нас через три дня ждал новый прием, и бабушка Виктория, скептически осмотрев мои вещи, заявила, что мы закажем новое платье. Если на первую мерку портной сам приехал в особняк Родонов, находившийся в получасе езды от города, то дальше уже приглашал к себе. По местным меркам это был едва ли не лучший мастер в Ламелии, а бабушка даже поддерживала с ним приятельские отношения. Учитывая, как сильно она заботилась о своих нарядах, подобное общение только играло на руку.
– Валерия, ты опять ссутулилась, – холодно бросила бабушка, заставляя равнодушно перевести на нее взгляд.
Осанка виррен Виктории была ее гордостью, если так можно сказать. Спина бабушки всегда оставалась в идеально ровном состоянии, как, впрочем, и прическа. На похоронах матери она продолжала стоять с прямой спиной, и даже ветер не смог растрепать ее волосы. Наверное, бабушку можно было назвать образцом красивой старости. Шестидесятилетний юбилей
– Валерия, – снова повторила она, приподнимая брови. – Выпрями спину и прекрати высовывать голову из кареты.
– Виррен хочет, чтобы я задвинула занавеску? – поинтересовалась я, потому что голова продолжала находиться в карете вместе со мной.
Не дождавшись ответа, я откинулась на спинку сиденья и поправила занавеску из темно-синего материала. А вот рука продолжила покоиться на узкой деревянной полоске, обитой бархатом, и я еле удерживалась от того, чтобы не начать стучать ногтями по дорогой ткани.
– Жизнь с отцом все-таки не пошла тебе на пользу, – продолжила воспитывать меня бабушка Родон. – Я даже удивлена, что ты не опозорила меня на приемах. Надеюсь, что и следующий пройдет в том же духе.
– Мне кажется, или я слышу похвалу? – позволила я себе открытый сарказм.
Напрямую бабушка никогда меня не хвалила, но я все равно распознавала, когда она довольна внучкой. Или же когда наоборот готова лопнуть от злости и раздражения. Сейчас был тот редкий случай, когда она осталась удовлетворена моим поведением на вечерах. Но уже следующая фраза показала, что я ошиблась:
– Тебе следует больше танцевать, – проигнорировала мою дерзость виррен Родон. – Не стоит шарахаться от кавалеров, словно от огня. Но и усердствовать тоже не надо, ты же не хочешь показаться легкомысленной.
– Ну что вы, виррен Родон, я и легкомыслие никак друг с другом не сочетаемся.
Бабушка не имела привычки закатывать глаза, но сейчас я так и представила, как она это делает. Я никогда не называла виррен Викторию на «ты», даже в детстве. А после смерти матери я и вовсе перестала называть ее «бабушкой», всегда используя обращение для вдовцов. Сама она никак это не комментировала и не делала попыток перевоспитать хотя бы здесь.
Карета тем временем въехала в город и стала двигаться медленнее. Народу в Андерле всегда хватало, и угодить под копыта коня или под колеса экипажа было достаточно просто, если не проявлять должной осмотрительности. Ни прохожие, ни всадники, ни извозчики не хотели себе лишних проблем, поэтому всегда передвигались по улицам предельно аккуратно. Я снова позволила отодвинуть занавеску, чтобы понять, в какой части города мы находимся, и поняла, что практически прибыли на место. И спустя пару минут мои предположения подтвердились, повозка остановилась, а еще спустя секунду дверца кареты распахнулась.
– Виктория, душенька, – раздался снаружи голос портного. – Просто восхитительно, что вы все-таки приехали вместе с внучкой.
То, что мужчина лично вышел встречать бабушку, даже добавляло ей несколько баллов в глазах окружающих. Творческие люди вообще были очень капризными, чаще всего их называли людьми настроения, и расстроить их могло, что угодно. От плохого блюда до мирового заговора.
Конец ознакомительного фрагмента.