(не) случайный папа
Шрифт:
– Но, как же? Нельзя не сообщить человеку, что он будет отцом, даже если он тебя сильно обидел, - отвечает он растерянно под моим напором.
– Можно! Ведь для тебя ребенок даже сейчас является всего лишь "решением"! – уже сама перехожу на крик, срываюсь. – Тебя только волнует, почему я сама со всем разобралась или, вернее будет сказать, не разобралась. Ведь для тебя было очевидным совершенно другое мое «решение», верно?!
Он медлит с ответом всего секунду, но этого мне хватает, чтобы понять, что моя версия абсолютно правдива.
– Все с тобой
– Подожди! – останавливает он меня, подняв вверх руку. – На тот момент была другая ситуация! Мы с тобой только узнавали друг друга, один раз сбросили напряжение и все! У меня просто были другие цели в то время.
– Мы что сделали? – подхожу вплотную к нему. – Сбросили напряжение? Так это называется, да?
– Ну, не совсем корректно я выразился, извини, чего ты к словам придираешься! – идет Борис на попятный. – Но, согласись, мы ведь не встречались, отношения не заводили!
– Я сообщу Арине, когда ей исполнится восемнадцать лет, что она произошла на свет в результате сброса напряжения, - произношу металлическим голосом.
– Привязалась к формулировке! Сама как будто питала ко мне чувства на тот момент!
– Представь себе! Питала! Ты мне очень нравился! – снова срываюсь на крик.
– Оу, - неловко мнется с ноги на ногу Боря.
– Ну, я потом пожалел, думал о тебе постоянно, хотел помириться, правда. Чувствовал, что мне словно чего-то не хватает. Так обрадовался, когда встретил тебя в кафе.
– Порадовался? В отца поиграл? А теперь свободен, - и со злостью толкаю Бориса к выходу, случайно задевая его нагрудный карман, из которого выпадает именно то, что я заметила, когда заходила в комнату. – Эт-то что?
Я стою в глубоком шоке.
13
Борис прячет глаза и пытается отобрать у меня пакетик с двумя…. ватными палочками?
– Я не пойму, ты совал нашей дочери эту гадость? Для чего? – скрещиваю на груди руки. В голове ни единой вразумительной мысли, зачем нормальному человеку поступать подобным образом. – На этих палочках вещество какое-то нанесено? Мне стоит обратиться в полицию? О нет! – доходит до меня. – Нам же срочно нужно в больницу! Это ведь наверняка очень вредная для маленького организма дрянь!
Спохватываюсь и бегу в комнату к Арише. Руки трясутся, дверная ручка никак не желает открываться.
– Постой! Я бы никогда не навредил твоему ребенку! – хватает меня за локоть Борис. – Я не монстр!
– Откуда мне знать, кто ты?! – кричу на него. Нервы натянуты, как струна, в голове паника. – Пусти! Мне нужно ее спасти!
– Да нет там никакого средства! – Борис тоже повышает голос. – Они чистые! Я ими в защечной области Арины повозил немного и все.
– Вот! Я же так и сказала, что ты их ребенку в рот совал! – подтверждаю свою правоту.
– Но только они не пропитаны ничем! Очнись! Услышь меня! Это совершенно обычные ватные палочки, которые продаются в любом супермаркете и аптеке! – кричит он, как не в себе.
–
– Да чтобы тест ДНК провести! – выплевывает Борис ответ.
– Тест ДНК? На отцовство который, что ли? – спрашиваю уже спокойнее.
– Да, он самый, - выдыхает Боря, - можно собрать материал и отправить по почте даже.
– О, ясно, - киваю, - теперь мне все ясно.
– Что тебе ясно, Жанна? – Борис устало трет свои глаза. – Честное слово, беременность явно с тобой что-то сделала, раньше ты такой не была. А теперь очень трудно разговаривать порой, да еще и утаила, что я отец. Такие вещи нельзя скрывать от человека!
– Так ты еще не знаешь, отец ты или нет. Тест-то ведь не проведен! – трясу перед лицом Бори пластиковым пакетиком. – В общем, катись ты!
– Куда? – усмехается он.
– Куда, куда, тест делать! – и начинаю толкать его к входной двери. – А я, может, нормально разговаривать снова научусь, как ты желаешь, хотя вряд ли. И запомни! Это право каждой женщины, что ей делать со своей беременностью! Не мужчинам вынашивать и рожать. Давай, Борис, поговорили, душу облегчили друг перед другом, а теперь тебе пора.
– Что, значит, пора?! – возмущается тот. – Мы так толком и не обсудили ничего! У тебя находится практически наверняка моя дочь! Я имею право участвовать в ее воспитании!
– Практически наверняка? Вот как. То есть, я по-твоему гулящая девка, которая не в состоянии определить, от кого у нее ребенок? – взираю на Бориса, выпучив глаза.
– Нет, Жанна, я не называю тебя гулящей, ни в коем случае. Просто у нас с тобой был всего лишь один случайный раз, а ведь у тебя вполне мог быть незадолго до или после парень постоянный, я только это имел ввиду.
– Значит, ты случайный папа, - подвожу итог. – Давай, случайный папаша, до свидания! А тест все-таки сделай, будет мне легче на алименты подавать, ты прав, чего это я решила самостоятельно воспитывать Арину, деньги лишними не бывают. Раз ты говоришь, что я не права, отец должен тоже участвовать.
Цежу ядовито.
– Я вообще-то говорил, что ты должна была сообщить мне, как только забеременела! Мы оба имели право принимать решение! – снова повышает голос Борис.
– Да какая мне разница до твоего решения! Я бы все равно ее оставила! – отвечаю с жаром. – Или думаешь, что понадеялась бы на твою поддержку и расстроилась бы, что ты ее не оказал?
– Нет, но все равно. Нельзя так. Я думал о тебе, чувствовал вину за то, что скомкано получилось, ведь мы неплохо ладили, а ты, получается, способна скрыть от меня такую важную новость, - насупливается Борис.
– Да можно подумать, что ты бы обрадовался на тот момент и женился на мне! – восклицаю эмоционально.
– Я, я не знаю, - произносит он.
– Спасибо за честность.
– Но сейчас я рад, что она родилась, правда. Но, пожалуй, если бы не роддом, то я бы и не прикипел к ребенку, меня что-то изменило внутренне в тот самый момент, когда врач решила, что я отец.