Не смейся над любовью!

Картленд Барбара

— А вдруг я могу рисовать только… карикатуры?

— Мы это выясним, — ответил герцог. — Предлагаю начать с поездки в Италию. Эта страна всегда вдохновляла художников.

— В Италию? — воскликнула Антея.

— Я ведь был лишен настоящего медового месяца, ненаглядная

моя!

Он снова поцеловал ее и продолжал:

— Я всегда считал, что медовый месяц существует для того, чтобы доказать молодой жене свою любовь.

Герцог помолчал, заметив ее смущение, и добавил:

— Конечно, если ты согласна, любимая.

От звука его голоса Антея ощутила жар в груди.

— Я… согласна, — прошептала она.

Герцог поцеловал ее волосы.

— Я научу тебя любить, дорогая, и обещаю, что ты больше от меня не убежишь.

— Я никогда больше не захочу убегать…

Он поцеловал ямочки на ее щеках и продолжил:

— Не думаю, что нам нужно сейчас возвращаться в Лондон. Предлагаю еще раз пересечь настоящий пролив и отправиться в Италию — рай для художников.

— Мне очень нравится это предложение! — воскликнула Антея. — Я с радостью поехала бы с тобой куда угодно… особенно в Италию!

— Ты увидишь работы Микеланджело во Флоренции, — сказал герцог. — И может быть, мы найдем тебе там учителя, чтобы ты могла взять несколько уроков прежде, чем отправиться в Венецию. Оттуда через Париж мы вернемся домой. В Лувре есть картины, которые ты непременно должна увидеть.

— Все звучит так заманчиво… так чудесно!

— А когда мы вернемся домой, — продолжал герцог, — думаю, в Эксминстер-Парке, моем имении

в Хемпшире ты увидишь также много интересного. Да, чуть не забыл об одной вещи, которую мы с тобой должны предусмотреть.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Антея.

Он прижал жену к себе, его губы коснулись ее бархатистой кожи. Потом он сказал:

— Я говорю о нашей семье, моя обожаемая Антея. У меня не было Таис, Хлои и Фебы, не с кем было посмеяться.

Нежно касаясь ее губ, герцог спросил:

— Любовь моя, ты подаришь мне дочерей, таких же красивых, как ты?

Он почувствовал, как дрожь пробежала по ее телу, прежде чем она прошептала:

— Только если… ты подаришь мне… сыновей, похожих на тебя…

Тут герцог начал осыпать Антею такими горячими и страстными поцелуями, что она не смогла закончить фразу.

Антея почувствоваа, что в ней пробуждается не менее горячее желание. Она прильнула к мужу. У нее опять возникло чувство, что она одновременно пленница и победительница, — это чувство, как знала Антея, и есть признак истинной любви.

Все, что есть прекрасного и святого, все, что она слышала в музыке, видела в картинах и находила в поэзии, воплощало охватившее ее чувство.

Их союз предначертан судьбой, и она должна была отдаться этому чувству полностью.

Губы герцога становились все настойчивее.

Она чувствовала объятие его сильных рук, слышала совсем рядом биение его сердца.

И она со счастливым вздохом отдалась любви. Любви, которую благословляли небеса.