Не смейся, ведь я люблю
Шрифт:
Мери только что переоделась и застилает кровать. Она откидывается на спину, пристраиваясь
поудобнее среди одеял и простыней. Два дня назад она написала в своем блоге обо всем плохом, что
было, и немного о своей вере в лучшее. Она поступила опрометчиво. После того, что она испытала
сегодня, Мери надеется, что ее радость будет длиться долго-долго. И кое в чем она уверена: под
следующую песню она будет танцевать уже не одна.
Глава 58
Уже
его, поможет избавиться от дум. Тугие струи горячей воды с силой лупят его тело, как кнутами
хлещут мышцы, сведенные напряжением дня. Парень думает обо всем, что произошло, и о том
кошмаре, в котором он сейчас живет. После разрыва с Валерией он горько плакал на бегу по дороге к
дому, прячась под капюшоном толстовки. Он чувствовал себя ужасно. Когда он вошел в ванную, находящуюся в его спальне, его даже вырвало паэльей, которую он ел в доме Эли. Сестры, услышав, что его рвет, разволновались и все спрашивали, не заразился ли он чем-нибудь. Он успокоил
близняшек, сказав, что не заразился, а просто обед не пошел ему впрок. Рауль не хочет слишком
сильно тревожить сестер. Мать ушла ужинать со своим ухажером, и наступил его черед нянчиться с
девчонками. Что ж, мама тоже заслуживает того, чтобы иногда пойти развлечься.
Рауль закрывает краны и, весь дрожа, выходит из душа. Он насухо вытирается и заворачивается в
махровое полотенце. Ему не полегчало, он ощущает все ту же жестокую тоску, которая сдавливает
грудь и скручивает живот. Рауль поднимает крышку унитаза, и его снова рвет.
– Рауль, с тобой все в порядке? – раздается голос Даниэлы, которая стучит в дверь своими
маленькими кулачками.
– Не волнуйтесь, все хорошо.
– Давай мы позвоним маме. Хочешь?
– Нет, не из-за чего ей звонить. Вероятно, я съел что-то плохое, только и всего! Но мне уже гораздо
лучше.
– Открой, мы хотим тебя видеть, – встревожено требует Барбара.
– Я сейчас выйду… Вот только… оденусь.
Парня что-то укачивает – морская болезнь, да и только. Пар от горячей воды клубится по всей
ванной, образовав густую дымку, которая мешает нормально дышать. Рауля клонит в сон. Он
расстилает на полу другое полотенце и присаживается на него на минутку, чтобы посмотреть, пришел ли он в себя.
141
– Живо одевайся и выходи.
– Иду, Даниэла, уже иду. Подождите меня в гостиной, пожалуйста.
Парень слышит, как сестры отходят от двери. Пару минут спустя Рауль поднимается с пола и
разглядывает себя в зеркале. Весь лоб покрыт крупными каплями пота. Парень берет туалетную
бумагу и вытирает выступившую испарину. В зеркальном круге он
унылое лицо и выступающие скулы. Под глазами залегли глубокие темные круги, он никогда не
видел таких огромных синяков. Да еще в уголках губ и на подбородке остаются следы рвоты. Рауль
сует лицо под кран и ополаскивает его водой. Постепенно он приходит в себя и надевает пижаму –
короткие шорты и футболку, следом за ними носки, и затем выползает из ванной. Близняшки снова
тут как тут.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, я уже говорил вам, что ничего серьезного.
– Тебя сильно рвало, – авторитетно заявляет серьезная Даниэла. – Мы услышали это из гостиной, да еще при включенном телевизоре.
– Потому что я съел что-то не то, вот и все. Ничего такого.
– А что ты сегодня ел?
– Очень вкусную паэлью.
– Тебе положили в рис заразные морепродукты.
Рауль молча улыбается. Он не может объяснить своим сестренкам, что его плохое самочувствие
вызвано совсем другими вещами, не имеющими никакого отношения ни к морепродуктам, ни к
какой-либо другой еде.
– Идите в комнату. Я сейчас приду.
– Тебе нет никакой необходимости опекать нас, мы уже взрослые, – несколько обеспокоенно
возражает Даниэла.
– Это правда, – вторит сестре Барбара. – Думаю, это мы должны позаботиться о тебе.
– Вы правы. Сейчас я закончу здесь одну вещь и позволю вам поухаживать за мной в гостиной.
Сестры недоуменно переглядываются. Что это было? Шутка? В любом случае, они отлично знают, что делают и совсем неплохо могут позаботиться сами о себе. Брат им совсем ни к чему. Немного о
чем-то пошептавшись, близняшки выходят из комнаты Рауля и снова идут в гостиную.
Ну, наконец-то, он один. Раулю плохо, и хочется плакать, но он понимает, что в этом доме плакать
ему нельзя. Он берет смартфон и ищет фотографию, на которой они с Валерией целуются. Уму
непостижимо, что все закончилось. Парень целует экран смартфона и грустно вздыхает. Она просила, чтобы он не звонил и не писал ей. Это обещание очень трудно сдержать. Он хочет слышать ее голос
или, по крайней мере, читать ее слова. Хочет, но не может. Они уже не пара. В данный момент они…
вообще никто.
Рауль молча берет смартфон и пихает его внутрь одной из подушек, на которой спит, а затем с
силой швыряет ее под кровать, прямо к стене. Затем он ложится на кровать. До завтрашнего дня он
ничего не хочет знать о смартфоне. Слишком больно сознавать, что Валерия не напишет ему, и
слишком соблазнительно иметь телефон под рукой, не имея возможности поговорить с ней о чем-
нибудь. Парень прикрывает глаза рукой и вспоминает в темноте ее поцелуи… ее ласки… ее